27 марта 2013 г. в Нижегородском государственном университете им. Н.И. Лобачевского (ННГУ) состоялась международная научная конференция "Зарубежное регионоведение: проблемы теории и практики", в которой приняли участие преподаватели, аспиранты, студенты этого учебного заведения, а также сотрудники научных и учебных центров России и Ирана, в том числе Института востоковедения РАН, МГИМО(У) МИД РФ, Ивановского государственного университета. Организатором мероприятия выступила кафедра зарубежного регионоведения ННГУ. Будучи новой структурой этого учебного заведения, она не только ведет подготовку студентов-регионоведов, но и занимается исследовательской деятельностью в области региональных аспектов международных отношений, а также углубленным изучением истории, культуры, религии, этноконфессиональных процессов и деятельности неправительственных организаций в Европе, на Ближнем и Дальнем Востоке и в Северной Америке.

В последние годы в рамках специальных программ кафедра особое внимание уделяет исследованиям отдельных стран и регионов Азии и Африки. Анализу проблем этих стран была посвящена секция конференции. Некоторые вопросы теории и практики развития восточных государств были рассмотрены на пленарном заседании. А.А. Корнилов (ННГУ) представил доклад «"Сложное мышление" и его применение в изучении зарубежных регионов». Отметив, что поскольку нынешняя эпоха в системе международных отношений характеризуется турбулентностью и мир движется от однополярности к полицентричности, выявилась необходимость изменения теоретических опор системы международных отношений. Состояние неопределенности, непредсказуемости, неравномерности развития отдельных регионов, так же как и целого ряда секторов деятельности международных акторов, вызвало к жизни многообразие экспертноаналитической продукции. Специалисты различного профиля, от проправительственных центров до так называемых независимых институтов внешнеполитического анализа и планирования, стремятся найти, определить наиболее важные тенденции развития международных и регио-

нальных отношений, выявить то стратегическое звено и тот базовый элемент перемен, которые помогут выработать оптимальные варианты политики страны.

По мнению автора, одним из вариантов может быть подход, связанный со "сложным мышлением". Понятие "сложное", безусловно, означает трудность восприятия региональных отношений, ставших хрупкими и ломкими. Однако главный смысл "сложного мышления" состоит в необходимости сочетания разных элементов. "Сложное мышление" исходит из того, что рассуждать, анализировать, говорить о постоянных границах регионального развития не представляется возможным, по крайней мере в предстоящие 10-15 лeт. "Сложное мышление" связано с феноменом нелинейности в оценках и политике региона. В качестве примера докладчик назвал межрегиональную миграцию, которая одновременно содержит в себе угрозы безопасности и важный ресурс развития. "Сложное мышление" предупреждает специалистов - то, что вчера было постоянным и казалось незыблемым, сегодня приобретает подвижность и эластичность.

В заключение А.А. Корнилов отметил, что общество нуждается и политиках, дипломатах, военных с гибким мышлением, способных работать в условиях постоянных перемен. Востребованы лица, принимающие решения, и эксперты с адаптивным мышлением, а такое мышление приходит с опытом и знанием постоянно меняющейся реальности. В свою очередь, знание реальности побуждает к постоянному обучению, к необходимости учиться всегда.

Е.В. Дунаева (ИВ РАН) в докладе "Особенности политических систем на Востоке (на примере Исламской Республики Иран)" отметила, что в последнее десятилетие в российской политологической науке стало активно развиваться восточное направление. Специфика политических процессов в странах Востока определяется конкретным историческим развитием, цивилизационными особенностями и спецификой политической культуры. Она подчеркнула, что за прошедшее столетие эволюция политических систем шла по пути освоения норм и институтов политической демократии, т.е. впитывания западных ценностей. Однако процесс модернизации политической системы идет и через возврат к традиционным ценностям. В настоящее время для политических систем современных восточных обществ характерно причудливое переплетение элементов и институтов, характерных для западных и восточных обществ. Причем этот симбиоз проявляется и в структуре высших органов власти, и в механизме их функционирования, и в деятельности политических партий и общественных организаций.

Иранскую модель политической системы можно рассматривать как пример переплетения традиционных институтов и заимствований из практики западного мира. В системе ее политического устройства демократические выборные институты и принцип разделения властей соседствуют с элементами исламской теократии. Е.В. Дунаева полагает, что современный иранский режим сочетает идеи исламизма и демократии и демонстрирует способность к эволюции.

А.И. Лычагин (ННГУ) выступил с докладом "Китайский фактор в контексте всемирной экономической глобализации". Он подчеркнул, что Китай сохраняет себя как моноэтническое государство, и в последние годы внутри страны наблюдается смещение акцентов с коммунистических идей на националистические. По мнению докладчика, китайский национализм может стать идеологическим оружием и способствовать укреплению политического влияния Китая в мире. Проводимые в Китае экономические реформы и принятие нового закона об эмиграции, упрощающего процедуру выезда из страны, могут перенаправить миграционные потоки с внутренних районов Китая за рубеж. В ближайшее время, считает А.И. Лычагин, основными направлениями миграции китайцев станут те регионы, где китайский бизнес занимает прочные позиции. Раньше китайские диаспоры за рубежом возникали стихийно, но теперь фактически речь идет о программе руководства КНР по искусственному созданию и поддержанию диаспор во всем мире. Учитывая особенности китайского менталитета (уезжая из страны, китаец сохраняет с ней прочные связи), Пекин превратит каждый процент экономического роста в процент своего политического влияния. Таким образом, усиление экономического присутствия Китая в мире становится важной составной частью стратегии его превращения в ведущую мировую державу.

Далее работа конференции продолжилась в трех секциях - "Международно-политические процессы на постсоветском пространстве", "Региональная политика великих держав" и "Международные отношения в регионе Ближнего и Среднего Востока". На анализе проблематики последней панели и основных выводах выступавших мы остановим свое внимание.

Открыл работу секции "Международные отношения в регионе Ближнего и Среднего Востока" доклад И.В. Рыжова (ННГУ) "Политика США в отношении государств - региональных

лидеров Ближнего Востока". Современная политика СШЛ направлена на контроль любых региональных центров силы. Причем такая политика не встречает хоть сколько-нибудь эффективного сопротивления со стороны тех, на кого она направлена. Цель данной стратегии США - еще большее усиление позиций Вашингтона в регионе. Основная роль в реализации этой стратегии возлагается на так называемые страны - региональные лидеры. И.В. Рыжов полагает, что последние события, потрясшие арабский мир, пока серьезно не сказались на статусе США в регионе. В среднесрочной перспективе Вашингтон останется наиболее значимым игроком, способным оказывать давление на большинство стран Ближнего Востока.

Тематика, связанная с политикой США в этом регионе, нашла отражение и в докладе И.Е. Федоровой (ИВ РАН) "Исламская Республика Иран в системе международных отношений". Докладчик выделила основные векторы развития отношений ИРИ и ведущих региональных и глобальных держав и наметила парадигму развития международной ситуации в этом бурлящем регионе. Она подробно осветила столкновение интересов Тегерана и Вашингтона относительно ядерной программы Ирана и позицию различных представителей американского истеблишмента по этому вопросу. По мнению докладчика, отношение Израиля к правящему режиму ИРИ является наиболее агрессивным. Внутриполитические и внутриэкономические задачи, на решении которых сфокусировано внимание руководства США и Израиля, отодвигают на второй план военный вариант принуждения Ирана к отказу от разработки методов обогащения урана до высокого уровня. При этом ослабление влияния ИРИ в регионе в связи с гражданской войной в Сирии и последствиями санкционного режима, введенного против ИРИ, подталкивает Тегеран к переговорам с США. Позиция Российской Федерации при формировании вектора отношений с ИРИ основывается на том, что взаимодействие с Ираном является важнейшим условием обеспечения безопасности страны, сохранения стабильности в Центральной Азии и Закавказье, фактором, сдерживающим напряженность на Ближнем и Среднем Востоке.

Тема, связанная с интересами России по сохранению и упрочению стабильности в регионе Южного Кавказа и Центральной Азии, была затронута и в докладе Л.М. Раваиди-Фадаи (ИВ РАН) "Иран, Закавказье и Центральная Азия: аспекты политики и безопасности". Она, сделав обзор развития отношений Ирана с Турцией, государствами Южного Кавказа и Центральной Азии, отметила, что в этом регионе существуют два основных риска безопасности. Первый - внутренний. Это "тлеющий", замороженный азербайджано-армянский конфликт, который является одним из самых взрывоопасных и связан с противоречиями между Азербайджаном и Арменией из-за принадлежности Нагорного Карабаха. Второй риск - внешний. Он касается возможности военного вмешательства в Иран со стороны США и/или Израиля. Подчеркнув, что Иран занимает одно из центральных мест в этом регионе и без его участия невозможно решение ни одной проблемы как в политической, так и в хозяйственной сфере, докладчик высказала мнение о том, что позиции России и Ирана по ряду региональных проблем достаточно близки и их интересы во многом совпадают. В то же время Иран может выступать на Кавказе и Средней Азии конкурентом РФ. Поэтому Россия, выстраивая свою линию в этом регионе, должна учитывать позиции Ирана и пытаться и далее координировать с ИРИ деятельность, направленную на укрепление стабильности в регионе.

Проблему совпадения интересов Ирана и России рассмотрел Садек Вахид Хосейнзаде (Ун-т имама, Иран) в докладе "Об образовании Азиатского союза". Докладчик видит возможность противостояния навязываемой США гегемонии в создании Азиатского союза, основу которого могут составить Россия, Китай и Иран. Прообразом такого союза он считает ШОС, деятельность которой демонстрирует существование общих интересов и общих угроз для азиатских государств. Докладчик полагает, что стремление к созданию такого объединения должно стать приоритетом внешней политики России. Иран, занимающий выгодное стратегическое положение, будучи одним из основных производителей и экспортеров нефти, может стать стратегическим союзником России. С.В. Хосейнзаде высказал мнение, что именно противостояние с США должно стать базой для таких союзнических отношений. Докладчик предложил вниманию участников несколько вариантов трансформации ШОС в Азиатский союз.

Большое внимание на конференции было уделено рассмотрению политики Турции и Ирана в регионе.

В докладе "Внешнеполитическая идеология Турции в период правления Партии справедливости и развития" В.А. Аватков (МГИМО(У) МИД РФ) отметил, что турецкая внешнеполитическая идеология базируется на принципах евроатлантизма, добрососедства, укрепления экономических связей с соседями. Она умело сочетает идеи "моста между Европой и Азией", пантюр-

кизма, национализма, обновленного ислама, демократии и европейские идеалы. Основные цели внешнеполитической деятельности страны - трансформация образа Турции в сторону более самостоятельной державы, способной диктовать свои условия на мировой арене (по мнению докладчика, при сохранении реального подчинения США), постепенное укрепление Турции как державы надрегионального, а впоследствии и мирового ранга. Инструментами для достижения этой цели являются интеграция в ЕС, а также НАТО, участие Турции в ряде международных и региональных организаций, посреднические, миротворческие акции, акции солидарности и т.д.

По мнению В.А. Аваткова, пропаганда этих целей усиливается внутри страны. Причем нынешнее руководство Турции не акцентирует способы достижения поставленных целей. Трансформация внешнеполитической идеологии Турции наблюдается на фоне усиления исламского начала во внутриполитической жизни. Это попытки дискредитировать военных, которые исторически играли важную роль, а на протяжении последних ста лет являлись своеобразным щитом от исламизма; убедить население в правильности нового пути, новых идеологий и политических принципов; внедрить мысль о том, что "ислам - это хорошо", это неотъемлемый фактор всех сфер жизни - от домашнего быта до политики; доказать, что Ататюрк сделал многое, но пришло время перемен как юридического, так и политэкономического характера; оправдать укрепление подконтрольных и дружественных власти лиц и групп в бизнесе необходимостью стабилизации внутриэкономической ситуации; уверить нацию в том, что границы и суверенитет сегодня не имеют значения, важны ресурсы и связи, за счет которых можно проводить операции в Ираке и получать относительно дешевый центральноазиатский газ.

Докладчик отметил: для России крайне важным является тот факт, что текущая внешнеполитическая идеология Турции подразумевает экспансию, в частности в направлении северовостока: на Кавказ и в Центральную Азию. Уже в среднесрочной перспективе Россия может столкнуться с совершенно новой идеологией умеренно-исламской державы с пирамидальной экономикой, сильной армией и пассионарным этносом.

Анализу внешнеполитического аспекта турецкой политики в преломлении событий "арабской весны" был посвящен доклад О.Г. Кузнецовой (МГИМО(У) МИД РФ) «Трансформация внешней политики Турции на Ближнем Востоке на новом этапе "аэабской весны"». На разных этапах "арабской весны" Турция несколько раз меняла направление своей региональной внешней политики. Руководствуясь значительными амбициями и заняв позицию игрока, который не вправе остаться только наблюдателем, Турция оказала определенное влияние на развитие событий в соседних ближневосточных государствах. В разной мере влияние Анкары прослеживается в Сирии, Египте и Ливии. В каждой из этих стран события "арабской весны" привели к особенным результатам. В настоящее время Турецкая Республика как значимый региональный политический игрок вынуждена не просто считаться с развитием и последствиями "арабской весны", но и заниматься решением внутренних проблем, создаваемых ситуацией в регионе.

Анализ событий и последствий "арабской весны" был сделан и в ряде других докладов. Фархад Руми (Ун-т шахид Чамран, Иран) в докладе "Иран и развитие демократии на Ближнем Востоке" оценивал возможности демократизации, которые открылись перед этим регионом в ходе "арабской весны". Он отметил, что революции в ряде стран смели проамериканские режимы и привели к власти народные правительства, избравшие демократический путь. Такое развитие событий открыло более широкие возможности для укрепления влияния Ирана, который заинтересован в усилении демократических процессов на Ближнем Востоке. Докладчик выразил мнение, что ИРИ в сложившихся условиях должна открыто поддерживать демократические устремления народов региона. Проводя такую линию, шиитская власть сумеет изменить баланс сил в регионе в свою сторону, обеспечить свою безопасность и расширить сферу своих интересов.

Внешней политике ИРИ был посвящен и доклад А.С. Матвеева (ННГУ). Он проанализировал влияние внутренних факторов на формирование внешней политики президента Ирана Махмуда Ахмадинежада. Помимо духовного лидера страны, президента и министерства иностранных дел в выработку внешнеполитической линии в Иране вовлечен целый ряд структур, которые оказывают прямое или косвенное влияние на этот процесс. Тем не менее приход к власти М. Ахмадинежада внес новые моменты во внешнеполитический курс страны. Президентская внешнеполитическая концепция укладывается в термины "справедливость и этика". М. Ахмадинежад призвал международное сообщество признать и защищать права всех государств на равной основе, обеспечивать участие всех государств в важных международных процессах. Докладчик, анализируя внешнеполитическую деятельность правительства Ахмади-

нежада, пришел к выводу, что для дипломатии этого периода характерен периодический отход от доктринальных установок ИРИ в сфере внешней политики, который связан с тактическими соображениями и нередко личными прагматичными представлениями президента о способах достижения международных задач Тегерана. По мнению Л.С. Матвеева, поведение М. Ахмадинежада на внешней арене отражает новые моменты внутриполитической жизни ИРИ происходящую смену политических элит, стремление к усилению светского начала и республиканских органов власти в системе государственного управления. Именно влияние внутренних факторов объясняет двойственность политики ИРИ, которая проявляется в последние годы и в поведении Ирана на переговорах по ядерной программе, и в оценке событий на Ближнем Востоке и в Северной Африке.

Большое внимание участники конференции уделили ситуации в Ливане и Сирии, политике движений Хизбалла и ХАМАС. Так, Н.А. Беренкова (ИНГУ) в докладе "Концепция консоциативной демократии А. Лейпхарта в политике ливанских партий АМАЛЬ и Хизбалла" подчеркнула, что сейчас на тактическом уровне Хизбалла и ее союзники выбрали путь консоциативной демократии, но в долгосрочной перспективе сохраняется линия на упразднение этой системы, дающей преимущество отдельным общинам. По ее мнению, несмотря на требование пересмотреть конфессиональное распределение власти, сохранение status quo на данный момент позволяет Хизбалле и ее союзникам монополизировать власть в самой шиитской общине. Большую роль на ливанскую политику окажет развитие событий в Сирии и способность Хизбаллы примирить свою региональную повестку с внутренними амбициями.

Трансформацию политической позиции радикальной организации ХАМАС в условиях "арабской весны" рассмотрел в своем докладе А.А. Ермаков (ННГУ). Он проанализировал основные точки зрения о том, какой вектор развития выберет для себя ХАМАС в связи с происходящими изменениями в регионе Ближнего Востока и Северной Африки и обострением обстановки вокруг союзных ему Сирии и Ирана: маневрирование ХАМАС, не предполагающее разрыва с Тегераном; укрепление своего положения в арабском мире; выход ХАМАС в дальнейшем из сирийской, иранской и катарской орбит влияния, при сохранении союза с Турцией и Египтом в лице "братьев-мусульман". В заключение докладчик отмстил, что Тегеран придает едва ли не первостепенное значение продолжению союза с ХАМАС, и поэтому выход из иранской орбиты влияния палестинских радикалов в ближайшее время представляется маловероятным.

В докладе "Сирийский кризис: внутренние предпосылки конфликта и его дальнейшее развитие" Т.С. Курбанова (ННГУ) подробно описала события, происходившие за последние два года в Сирии, которые она наблюдала, будучи студенткой университета в Дамаске. Несмотря на внутренние проблемы, основным фактором, дестабилизирующим обстановку в стране, являлся внешний аспект. Для достижения своих целей в последнее время в ряде западных стран отчетливо проявилась тенденция свергнуть нынешнее правительство в Сирии. Отметив, что трансформации политических элит в Сирии протекает крайне медленными темпами, докладчик обратила внимание на тот факт, что на фоне этой стагнации продолжал разрастаться внутренний конфликт, разжигаемый представителями исламских радикальных течений и террористами-фундаменталистами, прибывшими воевать из Ливии, Ирака, Афганистана и других стран. Противоречия между радикальными революционными элементами типа "Джабхат-ан-Нусра", "Аль-Фатах" и "Ат-Таухид" и сирийскими оппозиционерами из подразделений Свободной сирийской армии (ССА) наметили одну из главных линий раскола сил, в настоящее время сражающихся против правительства Башара Асада.

Внешнеэкономическая тематика нашла отражение в докладе А.В. Сулейманова (Нижегородский ун-т) "Внешнеэкономические связи России, Турции и Ирана: сравнительный анализ". Подробно описав развитие экономических взаимоотношений между Россией и Турцией, Турцией и Ираном, Россией и Ираном, он отметил, что Иран является крупным торговым партнером России на Ближнем Востоке. Начиная с 2004 г. товарооборот между Россией и Ираном устойчиво превышает 2 млрд долл., причем на долю российского экспорта в ИРИ приходится более 90% торговли. Статистические данные свидетельствуют, что торговый оборот России с Турцией в последние годы примерно в 5-14 раз превышал товарооборот с Ираном. Это связано как с особенностями товарной и отраслевой структуры товарооборота (экспорт углеводородов из России в Турцию), так и из-за режима санкций, введенных против ИРИ. Сделав вывод о том, что Турция для России в настоящее время является более важным экономическим партнером, нежели Иран, А.В. Сулейманов заявил, что внешнеэкономические связи России с Ираном представляются сегодня

достаточно насыщенными и интенсивными. Весьма активно стало развиваться инвестиционное и энергетическое сотрудничество. Первые лица государств неоднократно заявляли о необходимости увеличения товарооборота до 10 млрд долл.

Эти высказывания автора вызвали недоумение присутствующих. В ходе разгоревшейся дискуссии высказывались мнения о том, что, несмотря на развитие тесных политических связей между Россией и Ираном, их экономическое сотрудничество продолжает оставаться на низком уровне, а в последние три года наблюдается сокращение товарооборота между ними. Представитель Ирана отметил, что товарооборот Турции и России превыпает аналогичный показатель в отношениях России и Ирана в десятки раз. Далеки от желаемого и результаты турецкоиранского экономического сотрудничества, поскольку политические факторы выступают его ограничителями.

Работа секции завершилась докладом Э.Б. Боева (Пед. ун-т Нижнего Новгорода) "Исторические особенности восприятия монархии в иранском обществе в период до Исламской революции 1979 г.". Хотя тематика доклада отличалась от проблематики, поднятой на конференции, тем не менее он вызвал значительный интерес у представителей Ирана и иранистов, присутствующих на заседании. Несмотря на свою традиционную включенность в исламскую цивилизационную общность, Иран всегда демонстрировал определенные особенности культуры, общественного и политического развития, что обусловлено уникальностью и специфичностью истории этого государства и этносов, населяющих данную территорию. Анализ идеологических, религиозных и политических представлений, связанных с отношением к монархической власти в традиционном иранском обществе, актуален и по сей день, xотя в 1979 г. официально произошло изменение формы государственного устройства. По мнению Э.Б. Боева, апеллировавший к древнеиранским ценностям и лавировавший между доисламским прошлым и исламским настоящим, стоявший на позициях форсированной модернизации Мохаммсд Реза Пехлеви не смог в должной мере реализовать важнейшую функцию "праведного монарха" защиты интересов исламской общины. Данная функция автоматически перегола к высшему шиитскому духовенству, которое сначала осуществило десакрализацию шахской власти в общественном сознании, а затем произвело ликвидацию монархического правления в Иране в ходе Исламской революции 1978-1979 гг.

На заключительном заседании было отмечено, что традиционная конференция кафедры зарубежного регионоведения прошла успешно. Год от года увеличивается число участников, растет интерес специалистов к этой конференции, расширяются ее тематичгские рамки. Отмечалось, что материалы работы этой конференции будут опубликованы в специальном издании Нижегородского университета.

Permanent link to this publication: