Статья посвящена развитию сорабистики, как отечественной, так и немецкой.
The article is devoted to the evolution of the Sorbian studies, bolh in Russia and Germany.
Ключевые слова: сорабистика, лужицкие сербы, Институт сербского народоведения, П. Новотны, М. Каспер.
В конце 2012 г. по центральному телевидению был показан сюжет о славянском народе под названием "сорбы", проживающем на территории современной Федеративной Республики Германии. Название произошло от немецкого sorben - так немцы столетиями называют этот народ, произведя термин от слов serv, serb, что означает, по мнению лингвистов, - раб. Термин "сорбы" вошел в литературу, им обозначают лужицких сербов, древнейшее автохтонное славянское население, сохранившееся до настоящего времени несмотря на многовековую германизацию, начало которой положено было еще в раннее Средневековье. Сами лужицкие сербы никогда так себя не называют. Это название является для них унизительной кличкой, их историческая память сохранила представление о том времени, когда они не были рабами: "nicht sorben, aber serbien" гордо восклицает истинный лужицкий серб! В телевизионном сюжете справедливо указывалось на малочисленность лужицких сербов и на то, что они в Германии не живут компактно. Сохранившиеся их поселения обозначаются исключительно на двух языках, едва ли можно встретить среди сербов человека, не знающего немецкого языка, а серболужицкий язык можно услышать только на научных заседаниях славистов или на мероприятиях культурных серболужицких организаций. Из этого факта можно сделать вывод, что наше поколение одним из последних будет помнить живых лужицких сербов. Однако история человечества столь сложное и многообразное явление, что не терпит никаких предсказаний. Еще в 1856 г. русский ученый А. Ф. Гильфердинг, посетив центр лужицких сербов г. Будишин (Баутцен), в статье о них и их культуре писал с сожалением, что национальная жизнь этого маленького славянского народа недолговечна и скоро он растворится в немецком море.
Через 50 с лишним лет русский лингвист Л. В. Щерба, прожив месяца 3 - 4 среди сербских селян, был уверен, что вовремя предпринял свою лингвистическую экспедицию, так как едва ли долго еще будет сохраняться серболужицкий язык.
Лаптева Людмила Павловна - д-р ист. наук, профессор МГУ им. М. В. Ломоносова.
Но и эти предсказания не сбылись. Лужицкие сербы пережили бурные события в Европе в первой четверти XX в. и хотя понесли потери в количестве, приобрели в качестве. В Первую мировую войну и после нее выросло число их национальных организаций, расцвела публицистика, улучшилось школьное дело, а в головах некоторых активных деятелей появились проекты политического самоопределения.
Всем этим проявлениям национального духа лужицких сербов был положен конец с наступлением гитлеровского режима в Германии. Однако сербы пережили и Вторую мировую войну, а период их национально-культурного существования в составе Германской Демократической Республики стал апогеем в процессе исторического бытия этого этникума.
Лужицкие сербы представляют собой феномен в истории славянских народов. Через века они сохранили свой первоначальный язык, создали его литературную форму и саму литературу, оставили твердую память в истории о своем существовании, внесли вклад в развитие ряда наук - этнографии, археологии, лингвистики и все это сделали малым числом; их количество никогда (со времен появления статистики) не превышало 200 тыс. человек. И как писал А. Ф. Гильфердинг - территорию они занимают меньше половины российского уезда. Жизнеспособность этого народа, кроме географических, исторических и прочих причин, объясняется их высокоразвитым интеллектом. Уже в XVI в. у них хорошо была развита грамотность, так как протестантская церковь, к конфессии которой они в своей массе принадлежат, требовала богослужения и чтения Закона Божьего на родном языке, что способствовало переводу священных книг на серболужицкий язык, открытию школ с преподаванием на сербском языке (ибо прихожане немецкого языка тогда в своей массе не знали). Постепенно выросшая интеллигенция не оказалась в стороне от процесса пробуждения национального самосознания, характерного для всех народов Европы в переходный период от феодализма к капитализму. Изначально усвоив высокую немецкую культуру, сербские образованные деятели оказались способными внести вклад в дело сохранения самобытности своего народа несмотря на неблагоприятные условия и усиление германизации. Каждая эпоха сербской исторической жизни выделяла из среды лужицких сербов несколько личностей, самозабвенно работающих над идеей сохранения своего народа. В XIX в. к таким деятелям относились Я. Э. Смолер, М. Горник и другие, в начале XX в. - Э. Мука и др. Постепенно число национально мыслящих лужицких сербов получило поддержку значительной части народа, угнетаемого и презираемого немцами. Вторая мировая война самым решительным образом повлияла на судьбу маленького славянского племени. После победы Советского Союза над гитлеровской Германией в созданной Германской Демократической Республике лужицкие сербы стали равноправными гражданами, что было закреплено и юридически. Им была предоставлена широкая культурная автономия и возможность всестороннего развития национальных духовных проявлений и, хотя процесс германизации продолжался (известно, что поглощение маленького народа большим культурным народом, господствующей нацией - явление закономерное, определяющееся комплексом причин - экономических, социальных, духовных и т.д.), лужицкие сербы в период существования ГДР при всей их немногочисленности и постепенным убывании сумели заявить о своем существовании всей Европе. И в этот период их истории нашлись личности, решительно повлиявшие на духовное выживание лужицких сербов.
Важнейшую роль в организации национальной жизни сербов сыграл на этом этапе профессор и ученый Павел Новотны (Paul Nowotny).
Павел Георг Новотны родился 6 января 1912 г. в сербском квартале г. Баутцен (Будишин) в семье истопника на бумажной фабрике. Бабушка Новотного со стороны матери была родом из Кукау и являлась старшей сестрой классика серболужицкой литературы начала XX в. Якуба Барта Чишинского - представи-
теля духовного сословия. П. Новотны получил среднее образование и в старших классах церковной школы активно участвовал в кружках, объединявших сербов, и усердно практиковался в чтении, письме и пении на серболужицком языке. В 1927 г. он стал членом Матицы серболужицкой (возникла в 1847 г.).
В 1931 г. Новотный поступил в политехнический Дрезденский институт, где увлекся педагогикой и "народоведением" (т.е. всеми сторонами жизни лужицких сербов). В ежемесячном печатном приложении к газете "Сербские Новины", которая издавалась в межвоенный период, в 1931 - 1933 гг., были опубликованы его первые статьи. Славянское самосознание П. Новотного укрепилось в связи с его поездкой в Польшу, где он проходил летний курс по польскому языку, и стал по оценке газеты "Deutsche Akademiker Zeitung" "одним из верных друзей Польши". За это в 1933 г. Новотны был отчислен из института, ему было запрещено учиться в Германии. Новотный эмигрировал в Польскую республику. Здесь он получил возможность учиться в Познани, где занимался германистикой, англистикой, славистикой и этнографией. По завершении учебы в Познани магистр П. Новотны должен был стать учителем в новой польской частной гимназии, в Верхне-Силезском Ратиборе, где предполагалось обучение и серболужицких школьников. Однако нацистская администрация не допустила открытия этой школы, и П. Новотны в 1937 г. стал учителем польской гимназии в свободном Городе Данциге (Гданьск).
С 1937 по 1939 г. П. Новотны являлся курьером тайной серболужицко-польской группы антифашистского сопротивления. Когда 11 сентября 1939 г. Германия напала на Польшу и оккупировала Гданьск, он попал в руки гестапо. После полугодичного пребывания в концлагере, он был отпущен домой. В декабре 1941 г. П. Новотного мобилизовали в Вермахт, и лишь в конце 1947 г. он вернулся в Лужицу из французского плена. После возвращения он преподавал серболужицкий и английский языки первому набору учащихся в сербской средней школе в Баутцене, открывшейся в сентябре 1947 г. Тогда же он вступил в Социалистическую единую партию Германии (СЕПГ) и в 1947 г. был назначен главным секретарем Домовины. За время его работы на этом посту были основаны типография и издательство, издание Нова Доба, заложены основы Нового сербского дома. После принятия первого закона о лужицких сербах, 1 мая 1951 г. был создан Институт сербского народоведения. Это был внеуниверситетский исследовательский институт, задачей которого стало создание научных предпосылок для развития сербского языка, истории, этнографии и культуры вообще. П. Новотны стал фактически основателем института, его директором и руководил им до 1976 г. Институт сербского народоведения стал делом жизни П. Новотного. При нем институт превратился в центр интенсивного изучения сербского языка, истории и культуры маленького славянского народа.
Институт сербского народоведения имел активные научные связи с представителями других славянских народов, интересовавшихся лужицкими сербами. В этом отношении несколько подробнее следует остановиться на научных связях серболужицкого института с российскими специалистами в области сорабистики в XX в. Контакты русских ученых с лужицкими сербами имели давнюю традицию. Первым кто создал очерк серболужицкой литературы был русский ученый И. И. Срезневский, который еще в 1844 г. опубликовал соответствующую статью [1], а в 1856 г. другой русский славист, А. Ф. Гильфердинг, также впервые познакомил русскую читающую публику с "Народным возрождением серболужичан в Саксонии" [2]. Выдающийся языковед Л. В. Щерба в 1915 г. издал ценнейшее научное лингвистическое исследование "Восточнолужицкое наречие" [3], а крупнейший русский специалист по славянским языкам A.M. Селищев опубликовал в 1941 г. работу о серболужицких языках, которая долго служила главным пособием при подготовке исследователей серболужицких языков [4].
С созданием Института сербского народоведения главным помощником в дальнейшем изучении лужицких сербов учеными СССР стал директор института П. Новотный.
В 1960 - 1961 гг. Институт в Будишине (Баутцене) пригласил сотрудников Института славяноведения АН СССР для участия в сборе нижнелужицкого диалектного материала для Серболужицкого языкового атласа. Материал полевых записей и данных диалектной картотеки Института сербского народоведения позволили ряду советских ученых создать ценные исследования по серболужицким языкам. В двух международных диалектологических экспедициях на территории Нижней Лужицы участвовала сотрудница Института славяноведения М. И. Ермакова, что дало ей возможность использовать в работе очень ценный новый материал. Много дало исследование картотеки Института сербского народоведения, а также участие в курсах серболужицкого языка. Исследования Ермаковой, посвященные вопросам формирования и функционирования сербо-лужицких литературных языков и другим аспектам серболужицкого языкознания, высоко оцениваются как в России, так и за ее пределами. М. И. Ермакова относится к числу крупнейших специалистов в области лингвистической сорабистики (см. [5]). Столь важные научные достижения советских ученых в области серболужицкой лингвистики не были бы возможны без тесных контактов с носителями языка, без доступности к базе данных о предмете, накопленных ранее. Эти контакты и данные обеспечивались директором института П. Новотным, который был инициатором многих проектов, находил возможности для финансирования работы советских ученых, организовывал приглашения на симпозиумы и в командировки, проявлял заинтересованность в работе советских исследователей, помогал в публикации результатов их работ.
Говоря откровенно, без столь глубоких контактов с учеными серболужицкого института в Баутцне едва ли появились бы на свет столь ценные произведения, какие вышли из-под пера М. И. Ермаковой и других российских сорабистов. При П. Новотном был основан известный ныне научный журнал "Letopis", выходивший в трех сериях: язык и литература, история и этнография. Ныне "Letopis" выходит в одной серии раз в год, со статьями преимущественно на немецком языке). Кроме того издавались отдельные сочинения сотрудников института в области сорабистики [6]. Инициируя и организуя научную работу сербских и российских исследователей, П. Новотны повышал и свою собственную квалификацию. В 1958 г. он защитил в Лейпциге диссертацию о национальной программе Якуба Барта Чишинского, где проанализированы взгляды поэта и национального деятеля начала XX в. на сербский народ и перспективы его сохранения. В 1960 г. была опубликована книга. В 1970 г. П. Новотны получил звание профессора. Университет во Вроцлаве присудил ему степень почетного доктора. Когда в 1963 г. лужицкие сербы были приняты в Международный комитет славистов, то П. Новотны стал членом его центрального органа и работал в нем до 1984 г.
П. Новотны опубликовал более 200 сочинений разных жанров, в немецких и зарубежных книгах и журналах. Основным его вкладом в науку является изучение истории серболужицкой литературы. В 1983 г. им была опубликована монография об особенностях нижнелужицкой беллетристики, а в конце 1990-х годов вышел третий том истории серболужицкой литературы, где П. Новотному принадлежит изложение истории верхне- и нижнесерболужицкой письменности в период между мировыми войнами. Выйдя на пенсию, П. Новотны продолжал участвовать в научных мероприятиях, писал воспоминания и публиковал их в журнале "Rozhlad". Он был практически создателем новой научной отрасли в славяноведении, а именно сорабистики. Ученый прожил долгую жизнь и скончался 2 декабря 2010 г., не дожив двух недель до своего 99-летия.
Преемником и продолжателем П. Новотного в деле сохранения серболужицкого народа и развития его культуры стал Мартин Каспер.
Он родился 26 июля 1929 г. в небольшом селе Бризинг в семье токаря по фарфору. Под влиянием соседа Арношта Барта - одного из основателей Домовины, М. Каспер в раннем возрасте осознал свое сербское происхождение. Окончив школу, 15-летний Каспер поступил в Педагогический институт в г. Лебау, а после окончания войны продолжил образование в лужицкой реальной гимназии в Ческе-Липе и Варнсдорфе в Северной Чехии. В 1948 г. он вернулся в Верхнюю Лужицу и вступил в СЕПТ, вошел в управление Домовины, с 1951 по 1956 г. был членом ее секретариата и сотрудником молодежного отделения.
В 1956 г. Мартин Каспер стал сотрудником Института сербского народоведения, где проработал 34 года. В 1961 г. окончил Берлинский университет имени Гумбольдта, где учился заочно, и получил диплом историка. Исторические исследования у лужицких сербов в 50-х годах XX в. находились в начальной стадии развития, молодой историк М. Каспер стал изучать положение лужицких сербов в период Веймарской республики и национал-социализма. Это была неисследованная область, и Каспер написал ряд важных работ о Ноябрьской революции в Германии, о послевоенном революционном кризисе в Лужице, о крестьянском движении и о политике КПГ по отношению серболужицкого меньшинства. В 1965 г. Мартин Каспер защитил в Лейпцигском университете диссертацию на тему "Антиимпериалистическое движение немецких и сербских крестьян в Саксонской Верхней Лужице 1924 - 1932 гг.", которая была позднее опубликована под названием "Лужицкий крестьянский Союз". Завершающим исследованием М. Каспера о межвоенном периоде стал третий том "Истории лужицких сербов", опубликованный на сербском и немецком языках в 1976 г. За этот труд автор получил степень доктора наук. "История лужицких сербов" в целом представляет собой обобщающий труд нескольких авторов и относится к исключительным явлениям в исторической науке. Какой еще славянский (и не славянский) народ, численность которого не составляет и 100 тыс. чел., создал четырехтомную историю своего народа, начиная от древности и заканчивая современностью? "История лужицких сербов" содержит богатый фактический материал не известный до тех пор в науке или распыленный по мелким изданиям. Каждый том в отдельности вызвал отклики и в Германии, и за рубежом. Во многих западных рецензиях осуждению подверглась "историческая концепция восточногерманского государства", но и в них признавалось, что авторы "Истории лужицких сербов" создали фундамент для дальнейших исследований.
В 1976 г. Мартин Каспер стал директором Сербского института, а в 1978 г. Восточно-Берлинская академия присвоила ему звание профессора. С конца 1970-х годов он стал сосредотачиваться на темах серболужицкой культуры; проектировал и руководил масштабным междисциплинарным исследовательским проектом, изучавшим быт и культуру лужицких сербов в специально отобранных двуязычных общинах. Результатом этого проекта стали несколько теоретических работ, прежде всего о серболужицком культурном наследии, актуальных этнических процессах, национальной обстановке и о культурных традициях современности.
В качестве директора Сербского института М. Каспер прилагал много усилий для того, чтобы наладить сотрудничество с иностранными славистическими исследовательскими учреждениями, чтобы прочно интегрировать сорабистику в славистику. В основном эта задача была выполнена. В мировом славяноведении появилась новая отрасль - сорабистика, признанная всем славистическим научным сообществом. М. Каспер многие годы представлял сербское народоведение в Национальном комитете славистов, Международном комитете славистов, Международной ассоциации по изучению и распространению славянских культур
(МАИРСК), а также в Международном комитете по этнографическому изучению современности. Постепенно он расширял сотрудничество с западноевропейскими национальными меньшинствами и добился для сорабистики европейского признания.
Значительное место в международных связях М. Каспер отводил контактам с советскими учеными. Он был частым гостем на научных форумах в Москве, в Институте славяноведения и в МГУ, читал доклады и делал сообщения о развитии сорабистики. Как и прежде, Сербский институт в Будишине принимал командированных ученых из Советского Союза, часто предоставлял им стипендии для пребывания в ГДР. Советские специалисты регулярно участвовали в научных конференциях, проводившихся Сербским институтом, Сербской Матицей и Домовиной. Ряд наших ученых были приняты в члены Матицы Сербской и числятся в ней как таковые до настоящего времени. Научные связи с сорабистами не ограничивались Москвой и Ленинградом. По инициативе и поддержке М. Каспера на Украине, в Государственном Львовском университете им. И. Франко, образовался центр сорабистики. Проводились регулярные научные симпозиумы во Львове и Будишине, на которых обсуждались проблемы этого направления науки. В симпозиумах участвовали многие специалисты - лингвисты, историки, этнографы не только со всей Украины, но и вообще с территории СССР. Эти симпозиумы способствовали тому, что на кафедре славянской филологии Львовского университета ряд молодых людей сделали своей специализацией серболужицкий язык или литературу, а сам предмет прочно вошел в расписание учебных занятий студентов-филологов Львовского университета.
Среди стажировавшихся и обучавшихся на курсах серболужицкого языка в Будишине в период директорства М. Каспера стали встречаться историки, в отличие от предшествующих лет, когда такими командировками из СССР пользовались только лингвисты. Историкам предоставлялась работа в архивах, неограниченное пользование библиотекой и квалифицированные консультации специалистов. М. Каспер всегда был готов оказать любую помощь и поделиться своими идеями. Так, автору настоящих строк он порекомендовал исследовать историю русско-серболужицких связей в XIX в. и до начала Первой мировой войны. Эта счастливая мысль была воплощена в книге "Серболужицко-русские научные контакты в XIX - начала XX в.", опубликованной в Москве двумя изданиями (1993, 2000). Сам М. Каспер побуждал и других заниматься историческими сюжетами, в результате чего сорабистика в СССР обогатилась рядом интересных исследований по новейшей истории лужицких сербов. М. Каспер делом своей жизни считал содействие изучению истории, языка, культуры и быта лужицких сербов, созданию научных основ для культурного развития серболужицкого народа. Тот факт, что серболужицкий институт в Будишине внес важный вклад в международную славистику, а также способствовал практической поддержке сербской культуры и языка, было заслугой его директора М. Каспера. В 1990 г. М. Каспер добровольно вышел на досрочную пенсию (по состоянию здоровья), но и после этого продолжал исторические исследования. В 2000 г. список его научных трудов составлял 300 названий. Так, в 1995 г. вышел сборник "Вехи времени. 1918 - 1933. Источники по серболужицкой истории", а в 2000 г. - "Лужицкие сербы в период перемен 1989/1990. Очерк с документами и хроникой". Последняя работа не только актуальна, но будет сохранять свое значение для будущих исследований. Проф. Мартин Каспер скончался 12 ноября 2011 г. после продолжительной болезни. Это был умный, образованный, широко мыслящий и очень доброжелательный и симпатичный человек. С его уходом сорабистика лишилась крупного историка, а лужицкие сербы одного из замечательных деятелей, поддерживавших их национальное существование.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Срезневский Я. Я. Исторический очерк серболужицкой литературы // ЖМНП. 1844. N7. Ч. XLIII.
2. Гильфердинг А. Ф. Народное возрождение серболужичан в Саксонии // Русская Беседа I. СПб., 1856.
3. Щерба Л. В. Восточнолужицкос наречие. Пг., 1915. Т. I (с приложением текстов).
4. Селищев А. М. Лужицкие сербы (серболужичане) // A.M. Селищев. Славянское языкознание. М., 1941. Т. I. Западнославянские языки.
5. Лаптева Л. П. Российская сорабистика XIX - XX веков в очерках жизни и творчества ее представителей. М, 1997.
6. Шевченко Н. В. Лужицкий вопрос и Чехословакия. 1945 - 1948. М., 2004; Семиряга М. И. Лужичане. М., 1955.
New publications: |
Popular with readers: |
News from other countries: |
Editorial Contacts | |
About · News · For Advertisers |
Serbian Digital Library ® All rights reserved.
2014-2024, LIBRARY.RS is a part of Libmonster, international library network (open map) Keeping the heritage of Serbia |