Ю. КОНСТАНТИНОВА. Балканската политика на Гьрция в края на XIX и началото на XX век. Велико Търново, 2008. 327 с.

Ю. КОНСТАНТИНОВА. Балканская политика Греции в конце XIX - начале XX в.

Монография болгарского историка Ю. Константиновой посвящена изучению отношений Греческого королевства со странами Балканского региона в 1881- 1903 гг. - Турцией, Болгарией, Румынией, Сербией и Черногорией. Вместе с тем исследуется влияние на эти отношения великих держав - в первую очередь, Великобритании, России, Австро-Венгрии и Германии.

Во "Введении" определяются основные задачи работы и анализируется историография вопроса. Главной задачей монографии является исследование политики двух центров эллинизма - греческого правительства и Вселенской патриархии, связи и противоречия между ними. Глава 1 "Между политическим прагматизмом и Великой идеей" характеризует основные направления греческой внешней и внутренней политики во время управления Х. Трикуписа. Большое значение для политики Афин в этот период имели греки диаспоры - представители известных фамилий торговцев и банкиров, таких как Зарифис, Зографос, Зафиропулос, Стефановик и др. Благодаря своему участию в Смешанном совете при патриархии они имели возможность официально вмешиваться в политику и влиять на выборы патриархов. Они способствовали изменению греческой национальной идеи. Создавалась новая мифология, которая связывала будущее Великой идеи с филантропической благотворительной деятельностью греческой диапоры, а не с войнами, истощающими экономику королевства (с. 42).

Специальное место в монографии уделяется развитию греческой Великой идеи. В этой связи автор рассматривает взгляды таких классиков греческой историографии, как С. Замбелиос, К. Папарригопулос, П. Каролидис. С. Замбелиос реабилитировал христианское Средневековье; для него церковь - это нить, которая является доказательством непрерывности национального бытия греческого народа, призванного осуществить исключительную миссию, так как он объединяет античные и христианские традиции. Профессор афинского университета К. Папарригопулос отводил первостепенное место Византии, объединившей греческий мир. Наследник Папаригопулоса по кафедре истории П. Каролидис был сторонником консервативной политики союза с Османской империей. Оба центра эллинизма - Афины и Константинополь - должны сотрудничать. Болгарский церковный вопрос для Каролидиса - это борьба с экзархией; греческие и турецкие элементы должны противостоять славянскому засилью. Другим представителем националистического направления был этнограф Н. Политис, проводивший идею о тождестве византийского и греческого. Для председателя просветительского общества "Элленизмос" Неоклиса Казазиса славяне Балкан были нисшей нацией по сравнению с греками. Наряду с преобладавшим крайне националистическим течением, среди греческих политиков были и более умеренные представители, сторонники общебалканского единства (С. Куманудис, А. Рангавис). Общим местом в греческой политике изучаемого периода, отмечает Ю. Константинова, был страх перед панславизмом и болгарами, которые якобы являются орудием России (с. 78).

Особый интерес представляет второй параграф второй главы "Греки в Османской империи - между Афинами и Константинополем". Узел греко-турецких отношений концентрировался вокруг вопроса о привилегиях церкви, который пережил три стадии: 1883 - 1884, 1890 - 1891 и 1908 - 1912 гг. Центральной политической фигурой первой половины 1880-х годов в Константинополе был патриарх Иоаким III, которому уже немало уделяли

внимание греческие историки. Ю. Константинова оценивает его как "прагматичного политика, вполне преданного идее распространения эллинизма в Османской империи". Его взгляды, как считает автор, "отличаются от взглядов афинских политиков только методами достижения греческого главенства" (с. 144). На требование X. Трикуписа, чтобы Вселенский престол защищал греческие интересы, патриарх отвечал, что именно "вселенство патриаршего престола под греческой иерархией лучше всего отвечает греческим интересам". Заявленное Иоакимом III желание делать уступки болгарам, в сущности, оставалось только на словах. Поддержка со стороны России была ему необходима, чтобы ограничить экзархию в безопасных для патриархии границах и получить опору перед нажимом Порты в вопросе о церковных привилегиях (с. 144 - 146). Следует отметить, что со столь односторонней оценкой первого патриаршества Иоакима III расходятся как свидетельства источников конца XIX в. (в частности, донесений русских дипломатов), так и мнение современного исследователя Х. Кардараса, посвятившего Иоакиму специальную работу и склонного характеризовать деятельность патриарха в 1880-е годы как соответствующую наднациональным вселенским принципам.

Немало внимания уделяет автор и второму патриаршеству Иоакима III (1901 - 1912) (с. 277 - 301). Именно в этот период наблюдается значительно большее согласие между Афинами и Константинополем, чем в прежние десятилетия. Центральным вопросом в начале XX в. стала борьба за Македонию. Еще в декабре 1900 г. Иоаким III адресовал греческому правительству предложение создать в Афинах секретный комитет по защите прав греков в Македонии. Под давлением Афин патриарх ставил в Македонии молодых, энергичных и преданных греческой национальной идее митрополитов. Иоаким проводил гибкую и согласованную с правительством королевства политику в отношении Сербии и Болгарии. Так, он согласился на русские требования поставления сербского митрополита Фирмилиана в Скопие только после согласия Афин. Греческое правительство после того активнее финансировало греческое образование в Турции. Оно встало на сторону Турции в Илинденско-Преображенском восстании, однако уже в конце 1903 - начале 1904 г.

вынуждено было отказаться от линии "безупречного поведения" в отношении Османской империи. Надо заметить, что Россия, поддержавшая Иоакима III при его вторичном избрании на патриарший престол, вскоре разочаровалась в его политике. Особенное раздражение русского правительства вызвала позиция патриарха в греко-болгарском вопросе, а также его обвинения в адрес русских офицеров, действовавших в Македонии в рамках выполнения мюрцштегской программы.

Центральной проблемой в отношениях Греции и Болгарии был болгарский церковный вопрос, который многократно обсуждался в исторической литературе, а также вопрос о положении греческого населения Болгарии. В этой связи интересными представляются результаты изучения автором материалов варненской греческой митрополии, а также истории греческого просветительского движения в Восточной Румелии (с. 138 - 172). Отдельные страницы монографии посвящены греко-румынским отношениям и румынской пропаганде в Македонии (с. 173- 190) и сербскому движению (с. 190 - 202). Автор специально останавливается на критском вопросе, дипломатической стороне подготовки и ходе греко-турецкой войны 1897 г., а также переговорах после ее окончания (с. 205 - 245).

В "Заключении" Ю. Константинова подводит итоги исследования. Основной политической идеологией изучаемого периода стала греческая Великая идея, которая в период после 1878 г. претерпела некоторые видоизменения: претензии Афин ограничились южной Македонией и Фракией, а также Константинополем. Параллельно с этими двумя тенденциями интересы Вселенской патриархии и греческой диаспоры диктовали сохранение Османской империи. Греческая политика делится на два периода - 1881 - 1893 и 1893 - 1903 гг. Если первый период характеризуется преобладанием греческого государства как решающего фактора в решении национального вопроса, то во второй период роль государства замещается частной инициативой и активизацией националистических организаций. Независимо от соотношения отдельных факторов, делает вывод автор, политика Греции в отношении балканских христианских стран оставалась неизменной. Борьба за Македонию, соперничество патриархии и экзархии, натянутые отношения с Ру-

мынией, враждебные с Болгарией и дружеские с Сербией - вот основные черты внешнеполитического курса Греции на Балканах в 1881 - 1903 гг.

Монография Ю. Константиновой, несомненно, является новым словом в изучении международных отношений на Балканах в конце XIX - начале XX в. Автор использует многочисленные опубликованные источники и литературу, а также привлекает и обширные материалы из болгарских и греческих архивохранилищ; многие документы впервые вводятся ею в научный оборот. Объективный научный подход к событиям и явлениям политической жизни, тщательность в исследовании документов и логичность выводов делают монографию Ю. Константиновой не только важным вкладом в изучение внутренней истории балканских народов, но и приобретением для историков ближневосточной политики России, которая в XIX - начале XX в. проявляла непосредственную заинтересованность в районе восточного Средиземноморья и Балкан.

Permanent link to this publication: