В январе 1747 г. российский посол в Австрии Л. Ланчинский был приглашен (впервые) на смотр граничарских полков, проходивших через Вену. Они направлялись в Нидерланды, где находился один из театров войны за Австрийское наследство (1740 - 1748 гг.) Австрии и Англии с их союзниками против Франции и Пруссии с их союзниками в борьбе за раздел владений Габсбургов. В реляциях царице Елизавете Петровне посол делился своими впечатлениями об увиденном: "Баталион состоял в 870 человеках крупнаго народа. В том же числе гренадерская компания, которая, как я [с]щел, была в 95 человеках. Кашкеты [фуражки] имели кожаныя черныя, с золоченными орлами, с черным же пером, все люди в изрядном мундире далматинским фасоном". "Народ от большой части вельми крупен и силен, - писал Ланчинский в другой реляции. - Мундир лазоревый да епанчи красныя, добрыя и обоюдное оружие изрядно ж". Пригласивший посла на смотр фельдмаршал Гильдбургхаузен был самого высокого мнения о граничарах: "Нацию вельми хвалил, особливо в том, что с самого начала его команды ни один человек к неприятелю не дезертировал, а хотя-де которыя и отлучились, то в домы и деревни свои пришли, не пропали. Народ-де здоровый и маршируют скоро" ¹ .

Внимание российского посла к граничарам было не случайным: в то время они составляли около половины численности всего австрийского войска, являясь основным населением особой области - Военной границы (Крайины) в составе Австрийской монархии. Военная граница образовалась на южных рубежах этой монархии во второй четверти XVI века ² . Первоначально там находились отдельные военные поселения, главной целью существования которых стала оборона от возможных нападений турок-османов. Постепенно территория Границы расширялась, в XVIII в. она протянулась сплошной полосой вдоль рубежа с Турцией от Адриатического побережья до Трансильвании, и в конце века ее население насчитывало 900 тыс. человек, живших и служивших внутри генералатов, полковых и ротных округов, общин. В середине того же столетия в Военной границе было 14 полков, каждый из которых состоял из 12 рот по 206 рядовых солдат. Общее число граничар в мирное время - 35 тыс., в период войн оно увеличивалось до 100 тыс. и даже более ³ .

Австрийскую Военную границу нельзя считать изобретением Габсбургов. Со времен Римской империи и на протяжении всего средневековья многие государства имели подобные пограничные области, обладавшие, по сравнению с внутренней территорией, особым военным устройством. Имелись они и в средневековом Сербском королевстве. Но, пожалуй, нигде и никогда им не принадлежало такое первостепенное значение, как в Австрии на протяжении XVI-XIX веков. Главную массу населения Границы составляли сербские переселенцы. Османское нашествие на Европу вызвало к жизни бурную миграцию, приведя в движение народы Балкан. Переселения сербов не ограничились временем завоевательных походов османов

Костяшов Юрий Владимирович- кандидат исторических наук, доцент Калининградского университета.

стр. 140

в XIV-XV вв., но продолжались и в дальнейшем, наибольшего размаха достигнув в конце XVII - первой половине XVIII вв., и были непосредсгвенно связаны с австро-турецкими войнами. Сербские поселения появились на территории, протянувшейся от Далмации и Западной Хорватии до Румынии и Венгрии ⁴ .

Кульминацией самой мощной миграционной волны стал переход нескольких десятков тысяч беженцев из Сербии за реки Дунай и Саву во время войны Священной лиги с Турцией (1683 - 1699 гг.). Сокрушительный разгром турок под Веной в 1683 г. и паническое бегство их армии сразу нашли, в частности, отклик среди сербов. По сообщениям современников, на стороне австрийцев сражалось до 20 тыс. сербов. Но после взятия в октябре 1689 г. г. Скопле австрийская армия утратила наступательную силу, а потом и сама обратилась в бегство. Возвращение турок сопровождалось страшной расправой над местным населением. "И было то время жестокого страха и горя! - сообщал летописец. - Матерей с детьми разлучали, отцов с сыновьями, молодых в рабство гнали, а старых секли и вешали. Люди к себе смерть призывали, а не жизнь под проклятыми турками и татарами". Вслед за отступавшей австрийской армией десятки тысяч сербов во главе с Арсением III Черноевичем патриархом Печским двинулись к Белграду, затем стали переправляться через Дунай и Саву. Очевидец событий так описывал этот последний этап переселения в 1690 г.: "Серби же влезоша вси в струги, и бысть стругов до десяти тысящ. И побегоша вси рекою Дунаем против воды и приидоша под град Буду, который есть под цесарем, под турками же никто от сербов не оста, но все цесарю поддашася и седоша округ реки Дуная и по иным городам" ⁵ .

Переселявшиеся в Австрию сербы, как правило, обладали военным опытом: многие при турках служили во вспомогательных военных отрядах или участвовали в движении гайдуков, во время австро-турецких войн поднимали восстания или сражались под командованием австрийских полководцев. В Европе широко распространилось мнение о сербах как о первоклассных воинах. Посетивший балканские владения Венецианской республики в конце XVII в. стольник П. А. Толстой записал в дневнике впечатления о бежавших "от рук проклятых бусурман" сербах: "Те сербы люди военные, подобятся во всем донским козакам, говорят все славянским языком... К московскому народу зело приветны и почитательны". Со времен Петра I российская дипломатия не раз строила планы использования военного потенциала балканских славян в борьбе с Турцией. В 1713 г. российский агент в Венеции прислал проект создания 500-тысячного повстанческого войска из сербов, черногорцев и других православных народов с упором на то, что осуществление такого проекта будет стоить "пустяки": "Только б тем народам дать воинския припасы и генерала или иного какова начальника, который б их управлял и в добрый порядок приводил" ⁶ .

Австрийские власти охотно принимали беженцев из Турции, предоставляли им льготы и включали в граничарское войско. Для сдерживания миграции сербов турецкие власти выставляли на переправах через Дунай и Саву посты, в задачу которых входило возвращение переселенцев в их села. Помимо сербов граничарами становились хорваты, немцы, венгры, румыны, представители некоторых других этнических групп, включая запорожских казаков, которые после ликвидации по указу Екатерины II Запорожской сечи обратились к венскому правительству с просьбой об их поселении в Военной границе. Получив дозволение императора Иосифа И, в 1785 г. около 8 тыс. запорожцев переселились в Австрию, в основном на территорию Баната. Они сохранили самоуправление, право выбирать кошевого и куренных атаманов, получали жалованье. Довольно скоро они слились с окружающим сербским населением и не сохранили особого этнического типа ⁷ .

Австрийские власти по-своему выделяли сербов среди остальных граничар. В докладе о сербах, написанном в 1761 г. для будущего императора Иосифа II, автор называл их храбрыми, подвижными, выносливыми воинами, хорошо владеющими оружием, не склонными к предательству, которые к тому же обходятся недорого и вследствие частых постов потребляют мало пищи. В 1785 г. Иосиф II, направляя инструкцию своим комиссарам с характеристикой народов, населявших Военную границу, о валахах писал как о "неразвитых, непонятливых и наклонных к воровству"; хорваты - "страшные и неразборчивые истребители лесов, беспорядочные хозяева, и поэтому в этом отношении с ними дозволительна всякая строгость... Сербы же очень способны и менее наклонны к обману; они - прирожденные воины, а еще более ловкие купцы. Их умножение весьма желательно... Переселение по возможности большия людей расциянской [сербской] нации из Турции гораздо желательнее, нежели всякия другия" ⁸ .

Ф. Энгель, составитель по поручению венского правительства описания Славонии и Срема в 1786 г., давал следующую характеристику иллирам (сербам): "Любовь к дикой свободе, миролюбие и склонность к неумеренному питию - прирожденные свойства иллира. А кроме

стр. 141

того еще и чрезмерная приверженность к дурным привычкам, каковые они выдают за религиозные обряды... Сама по себе эта нация не глупая, имеет большие способности к наукам и особенно выделяется преданностью монарху, гостеприимством, неустрашимой храбростью и отвагой, способной одолеть любые опасности и даже самою смерть" ⁹ .

Социальное положение и правовой статус жителей Военной границы определялись специальными законами. Они являлись свободными крестьянами на государственной земле, обязанными нести военную службу; находились вне юрисдикции местных властей; подчинялись непосредственно монарху и центральному правительству. В Крайние не было помещиков, граничары не несли барщины и были освобождены от значительной части налогов. В качестве платы за несение службы граничарам передавались в пользование земельные участки, размер которых зависел от воинского звания и числа мужчин, способных носить оружие. Жалованье офицерам выплачивалось в основном деньгами. Кроме того, каждый солдат ежегодно получал бесплатно пару сапог, оружие и боеприпасы. Жили они большими семьями- задругами. В одном доме прожило несколько семейных пар, происходящих от общих предков и находившихся в патриархальных отношениях. Обычно задруга насчитывала до 60 человек четырех поколений, внутри нее малая семья имела до 5 детей. Самый старший и заслуженный мужчина в семье - газда. Этот домовладелец не служил в войске и руководил жизнью задруги: распределял работу, представительствовал перед властями, хранил кассу и ключи от амбара, ходил в суд, первым садился за стол и определял меню совместных трапез. Члены задруги обязаны были содержать не менее чем одного солдата со снабжением одеждой и пищей ¹⁰ .

Австрийцы поняли выгодность существования больших семей и поддерживали сохранение задругской системы. Она стала экономической основой самой дешевой армии в Европе. Основной граничарский закон 1807 г. урезал возможности деления патриархальных семей и перехода из одной задруги в другую, нарушителей ожидали арест и битье палками. Для поддержания общего благосостояния задруги при выдаче замуж дочерей запрещалось выделять им особое приданое и свадьбы разрешалось справлять в течение не более одного дня. Задруга просуществовала на протяжении всего XIX в., а в некоторых местах сохранилась до середины XX столетия ¹¹ .

Военная граница имела собственные уголовное законодательство и систему судопроизводства. Широкие права отдавались воинским командирам. Вплоть до XX в. применялись пытки, и другие жестокие наказания. За проступки наказывали бичом или били палками. Нарушение субординации каралось отрубанием руки. Лжесвидетеля лишали двух пальцев. Участников тайных собраний вешали. Шпионов и перебежчиков к туркам живьем сажали на кол, а их семьи изгонялись. Преступников сжигали на костре или колесовали. Сохранение таких наказаний австрийцы оправдывали "природной дикостью" граничар и необходимостью поддерживать строгую воинскую дисциплину. Воинские уставы определяли порядок службы, жизнедеятельность и внешний вид граничар. Вот как выглядела парадная форма одного из подразделений во второй половине XVIII в. в современной Воеводине: черный фетровый клобук с рантом, на котором спереди крепился императорский символ - латунный двуглавый орел, а с левой стороны его украшала желтая розетка; сюртук из темного сукна с красным воротником, одним рядом белых металлических пуговиц и завернутыми полами; голубые брюки, отделанные красными лампасами; башмаки или полусапожки; ранец и ремни из белой кожи. В качестве личного оружия граничар имел ружье с длинным штыком и саблю с золоченой портупеей.

Из сербов формировались офицеры вплоть до полковника, а высшие командные должности занимали немцы. Но были и исключения: в XVIII в. за храбрость на ратном поле и верность цесарю М. Микашинович первым среди сербов был пожалован генеральским чином.

Социальная структура Военной границы отличалась мобильностью: каждому можно было выдвинуться из низшего слоя и стать офицером. Только в XVIII в. начинается формирование закрытого старшего офицерского слоя. В школы офицеров идут исключительно их дети; в их среде распространяется немецкий язык, и родители предпочитают, чтоб дети начинали службу в немецких полках. По образу жизни, политическим устремлениям и языку сербские командиры все более отличаются от рядовых. В своих поселениях они ведут себя как настоящие господа. Посетивший в 1804г. Военную границу русский поэт и ученый А. С. Кайсаров записал в дневнике: "Офицер здесь все: и военный начальник и судья гражданский" ¹² .

Формированию граничарской элиты и ее слиянию с австрийским господствующим классом способствовало награждение ее офицеров дворянскими титулами за заслуги перед монархом. Германизация вообще поощрялась венскими властями, а ее влияние, по словам

стр. 142

автора вышеупомянутого доклада 1761 г., заключалось в том, что у сербов "меньше стало грубости, а среди их офицеров найдется немало таких, которые по умению держать себя в свете нисколько не уступают другим во всем, что касается учтивости и изысканности манер". Это офицерство, однако, имело более важные заслуги, ибо руководило конкретными элементами антитурецкой оборонительной системы с опорой на крепости, которые являлись центрами военных округов. По данным русской разведки, самыми мощными среди них были крепости Петроварадин (у Нового Сада) и Земун (близ Белграда) ¹³ .

В реляции русского посла в Вене Д. М. Голицына от 10(21) декабря 1773 г. приводились данные о количестве пушек по крепостям: в Петроварадине было сосредоточено 515 орудий, в Земуне- 425. Для сравнения: Вену защищали 420 пушек, Прагу- 211, а Пешт- 57. В течение нескольких веков существования Военная граница меняла свои функции. Первоначальное ее назначение - служить заслоном от турецких вторжений. Но с XVIII в. граничарское войско все чаще используется в других войнах, которые вели Габсбурги. Батальоны граничар маршируют по Германии, Нидерландам, Италии, Франции, Испании, участвуют в борьбе за разделы Польши, Вена прибегает к их услугам также для борьбы с сепаратистскими движениями внутри страны. С 1690 г. по 1802 г. граничары участвовали в 13 войнах и из этих 112 лет 90 провели в походах и сражениях. За время наполеоновских войн из 101,7 тыс. солдат Крайины погибли в боях почти 39 тысяч. Вот главный "налог", который платили граничары, - кровью. Убыль населения вследствие войн компенсировалась отчасти притоком новых переселенцев из турецких владений и отчасти за счет большого потомства вследствие утвердившегося в Границе обычая весьма ранних браков. Была убыль и иного рода: в связи с ликвидацией в середине XVIII в. ряда военных округов тысячи сербов, не пожелавших расставаться с военным ремеслом, устремились в Россию, продолжили здесь службу и основали на Украине ряд сербских военных поселений ¹⁴ .

Помимо военных граничары выполняли ряд других функций: они обязаны были бесплатно участвовать в облавах на банды разбойников, подавлять крестьянские волнения, нести патрульную службу. Наконец, Военная граница являлась своеобразным защитным кордоном от проникновения в страну чумы и других опасных болезней с Востока. Там вдоль границы располагалась цепь контумацев - санитарных зон, в которых по нескольку недель проходили карантин въезжавшие в страну лица, а также перегоняемый на продажу скот. Контумацы были, однако, препятствием для развития торговли. Карантинные меры компенсировались отчасти тем, что на границе с Турцией были созданы так называемые растелы - площади для торговли с двойной параллельной оградой посередине. Торговцы с обеих сторон могли разговаривать через двухметровый проход и заключать сделки, а находившиеся между барьерами служители перетаскивали товары и передавали деньги ¹⁵ .

Наряду с пехотными и конными полками в состав граничар входила речная флотилия - расквартированный в Воеводине Шайкашский батальон, использовавшийся для обеспечения безопасности судоходства по Дунаю, Саве и Тисе и борьбы с контрабандой. Его название происходит от шайки - деревянной речной лодки. Крупные шайки длиной около 24 м и шириной более 2 м приводились в движение 13 парами весел. Экипаж состоял из 40 бойцов-гребцов. На носу и корме торчали по две пушки. Положение всех сербов-граничар было благоприятнее, чем у их гражданских соотечественников: первые имели лучшие земли в пойме главных рек, оставались лично свободными, платили меньше налогов и пр. Поэтому главное их устремление состояло в сохранении статуса "военной нации". Между тем венгерские и хорватские феодалы много раз добивались от Вены ликвидации Военной границы и ее подчинения местным властям. Например, с таким требованием обратились к Марии-Терезии хорватские посланцы в 1764 г., объясняя свой шаг страхом, как бы "то чудовище, раскинувшееся от московских границ до Адриатического моря..., со временем не поглотило и нашу [католическую] веру и нашу [хорватскую] державу" ¹⁶ . Однако Габсбурги, нуждавшиеся в граничарах и считавшие их личной гвардией, неохотно шли навстречу подобным инициативам.

Слаженнее были действия Вены и католического Загреба, когда речь шла о попытках навязать православным сербам унию с католической церковью. Использовались разнообразные приемы: от ограничения прав православных священников и запрета на строительство церквей до карательных акций против отказавшихся принять унию граничар. Одной из причин граничарских бунтов, сотрясавших порою монархию, была как раз религиозная политика Вены. Особую неприязнь властей и католического клира вызывали православные монастыри в сербских этнических анклавах, оказавшихся в католической среде: они оставались хранителями национального самосознания сербов, средоточием их духовной жизни и центрами сопротивления унии. Власти предпринимали немалые усилия, чтобы закрыть монастыри или хотя бы изгнать схизматиков. Сопротивление же было отчаянным. Так, после передачи Веной

стр. 143

православной обители Марчи униатам сербы 28 июня 1739 г. сами подожгли монастырь, предварительно вывезя архив, ценности и утварь. Результаты наступательной религиозной политики Габсбургов оказались ничтожными в сравнении с громадностью затраченных усилий: сербские граничары отстояли свою веру и церковь. К тому же именно борьба за православие дифференцировала сербов от этнически близких им хорватов-католиков и явилась объединительным фактором для сербского народа ¹⁷ .

За более чем 300 лет существования Военная граница пережила много реформ. Еще до XIX в. было предпринято не менее 30 попыток усовершенствовать граничарскую систему. Но ее существо оставалось без изменений: граничары были пахарями и воинами одновременно. Самообеспечение граничарских формирований, делавшее их гораздо дешевле регулярной армии, определяло жизнеспособность Военной границы. Ее в 1809 г. не стал ломать даже Наполеон. И только после образования в 1867 г. Австро-Венгрии Вена под давлением хорватских и венгерских правящих кругов пошла на ликвидацию Границы, тем более, что становилось заметным ее отставание от гражданских провинций, охваченных волной экономического и политического либерализма. Указами Франца-Иосифа I в 1869 - 1870 гг. граничарские поселения ликвидировались, территория Границы передавалась под управление гражданским властям. Переход завершился в 1873 году ¹⁸ .

Это нарушило прежний уклад жизни граничар. Строгие воинские уставы заменило либеральное гражданское законодательство. Дисциплинированную и образцовую военную администрацию сменили плохо подготовленные и коррумпированные чиновники. Быстро разрушались патриархальные отношения у граничар, началось расслоение и обнищание жителей Крайины. А в их памяти времена былой военной службы продолжали оставаться "золотым веком" ¹⁹ .

Примечания

1. Архив внешней политики Российской империи (АВПРИ), ф. 32, оп. 1, 1747 г., д. 5, л. 35, 37, 96об. Ланчинский называет всех граничар кроатами (то есть хорватами), хотя описанные им батальоны были сформированы в округах Лике и Крбаве, Банате, Вараздинском генералате с преимущественно сербским населением. Из других документов видно, что речь идет как раз о православных сербах-граничарах (там же, 1750г., д. 3, л. 136об.).

2. ВИТКОВИЬ Г. Критички поглед на прошлост у Угарско]. - Гласник Српског ученог друштва, кн.. 38, Београд, 1873, с. 202 - 203; ВАНИЧЕК Ф. Исторща Водичке крайне. Кн.. 1. Нови Сад. 1880, с. 19 - 20.

3. CABKOBИh J. Преглед постанка, развитка и pasBojanetta Bojне границе. Нови Сад. 1964, с. 62; MIRKOVIC M. Ekonomska historija Jugoslavije. Zagreb. 1958, s. 198.

4. Bojне краjине у jугословенским земльама у новом веку до Карловачког мира 1699. Београд. 1989, с. 347 - 348; ИВИh А. Досельаване Срба у Угарску, Хорватску и Славониjу. - Летопис Матице Српске, кн,. 354, Нови Сад, 1940, с, 185 - 187.

5. ПОПОВИh D. Срби у Bojводини. Кнь. 1. Нови Сад. 1957, с. 315; CTAHOJEBHh Г. Србиjа у време Бечког рата. Београд. 1976, с. 149; ПАНИh-СУРЕП М. Кад су живи завидели мртвима. Београд. 1963, с. 124; Второе запустение (Србиjе) Афанасия диакона Сербина, 1691 - 1699. - Споменик Српске Кральевске Академиjе, кнь. 5, Београд, 1890, с. 32.

6. САМАРДЖИh. Кандиjски рат у Српскоj историjи. - Глас Српске Академиjе наука и уметности (ГСАНУ), кк,. 343, Београд, 1986, с. 181; ПОПОВ Н. Путешествие в Италию и на о. Мальту стольника П. А. Толстого в 1697 и 1698 годах. - Атеней, 1859, N 8, с. 424; Российский государственный архив древних актов, ф. 32, 1713 г., д. 5, ч. 2, л. 475 - 476об.

7. Поселения запорожцев в Банате. - Киевская старина, 1882, т. 2, N6; ГРАЧЕВ В. П. Балканские владения Османской империи на рубеже XVIII-XIX вв. М. 1990, с. 16; ДЖЕЛАП Л. Колонизаиjа запорошких козака у данашньоj Bojводини у XVIII столеhу. - Зборник Матице Српске за друштвене науке, кн.. 24, Нови Сад, 1959; SETON-WATSON R. W. The Sauthern Slav Question and the Habsburg Monarchy. Lnd. 1911, p. 44.

8. БАРТЕНШТАJH J. К. Кратак извештаj о станьу pacejaнора многоброjнога илирскога народа. Беч. 1866, с. 116; ПОПОВ Н. А. Сербы в Австрии. - Русский вестник, 1865, т. 57, N 5, с. 300 - 301.

9. ЕНГЕЛ Ф. Ш. Опис кральевине Славониjе и воjводства Срема. - Зборник Матице Српске за кньижевност и JЕЗИК, кнь. 19, св. 2, Нови Сад, 1971, с. 308 - 309.

10. ГАВРИЛОВИh С. Друштвено-економски развитак Jужне Угарске (Воjводине) од краja XVII до средине XIX века. - Исторщски часопис, 1982 - 1983, N 29 - 30, с. 249; STANIC N.

стр. 144

Socijalna struktura i nacionalna integracija Vojne Krajine. - Nase teme, 1982, N 11, s. 1904- 1905; PAVLICEVIC D. Kucne zadruge u Vojnoj Krajini. - Ibid., s. 1891 - 1898.

11. ГАВРИЛОВИh С. Основни граничарски закон из 1807 (1808) године. - Зборник за историjу, 1988, N 38, с. 159 - 161; Шаjкашка. Историjа. Т. 2. Нови Сад. 1975, с. 187 - 191, 210; GROSS M. Socijalna historija i istrazivanje Vojne Krajine. - Nase teme, 1982, N11, s. 1889.

12. Архив братьев Тургеневых. Вып. 4. Пг. 1915, с. 76; Историjа српског народа. Кнь. IV, т. 1. Београд. 1986, с. 200; ГАВРИЛОВИh С. Срби у VrapcKoj и питанье мадьаризациjе у првоj половини XIX века. - Историjски часопис, 1976, N 23, с. 89; SZABO A. Socijalna historija Vojne Krajine. - Nase teme, 1989, N7 - 8, s. 1936.

13. ФОРИШКОВЮг А. Племство код Срба у Угарскоj у XVIII веку. - Зборник за историjу, 1981, N 24, с. 40; АВПРИ, ф. 33, оп. 1, д. 92, л. 158.

14. БАЖОВА А. П. Из югославянских земель в Россию. - Вопросы истории, 1977, N2; КОСТИh М. Српска насельа у Русиjи: Нова Cpбиja и Славеносрбиjа. - Српски етнографски зборник, 1923, N 14; СТОЯЧКОВИЧ А. Черте живота народа србског у унгарским областима. Беч. 1849, с. 43сл.; РАКИh Л. Надаль. Нови Сад. 1988, с. 26; ROKSANDIC D. Vojna Krajina i "nova historija". - Nase teme, 1982, N 11, s. 1922.

15. VALENTIC M. О nekim problemima Vojne Krajine u XIX st. - Historijski zbornik, Zagreb, 1964, kнь. 17, N 1 - 4, s. 361 - 362.

16. ГАВРИЛОВИЬ С. Из историjе Срба у Ураpcкoj и Славониjи у XVIII веку. - Зборник за историjу, 1977, N 15, с. 48; его же. Срби у Xpвaгcкoj у XVIII веку. - Зборник за историjу, 1976, N 14, с. 47.

17. КАШИh Д. Спрски монастири у Хрватскоj и Славониjи. Београд. 1971; его же. Srbi i pravoslavlje u Slavoniji i S. Hrvatskoj. Zagreb. 1967; КРЕСТИh В. Неприхватльиве оцене о Србима ВОJНЕ краjине. - Историjски гласник, 1984, N 1 - 2.

18. ГАВРИЛОВИh С. Друштвено-економско стане Срба у Xaбcбypшкoj монаршкоj од кpaja XVIII до средине XIX века. - ГСАНУ, 1983, кн. 338, с. 175 - 176.

19. КРЕСТИh В. Од paзвоjaченьа батальона до ствараньа Кральевине СХС. - Шajкaшкa. Т. 2, с. 342 - 344.

Permanent link to this publication: