Сербская социал-демократия начала XX в. - уникальное явление на общественно-политической сцене предвоенной Европы. Решающая роль в этом принадлежала ее лидеру Димитрие Туцовичу. Он являлся непререкаемым авторитетом в партии - особенно в том, что касалось межнациональных отношений на Балканах и места региона в общеевропейской системе международных отношений. Как отмечал сербский историк Д. Симеунович, "концепция партии сербских социалистов и социал-демократов достигла в трудах Димитрие Туцовича такого качества, которое позволяет рассматривать эту концепцию, при всей ее специфичности, в качестве преемницы марксистской мысли, которая с самого начала составляла ее основу, что являлось результатом недогматического и творческого подхода к теоретическим достижениям научного социализма и понимания того, что любые специфические условия политической акции определяют те или иные особенности принципов организации и деятельности"¹.

Одним из ключевых элементов теории и практики Сербской социал-демократической партии (ССДП) являлась ее национальная программа, выстраивавшаяся на основе требования о создании Балканской федерации (Федерации балканских народов), которая позволяла решить многочисленные и сложные межнациональные проблемы региона - в том числе и албанскую.

Лидер ССДП Д. Туцович впервые начал заниматься изучением албанского вопроса непосредственно после младотурецкой революции в июле 1908 года. 3 ноября 1909 г. в партийном органе ССДП газете "Радничке новине" была опубликована его статья "Резня в Турции". В ней автор, анализируя положение, сложившееся в Османской империи год спустя после младотурецкой революции, выделяет четыре характерные черты жизненного уклада албанского населения: практически полное отсутствие влияния чужой культуры; прочный родовой строй; сохранение кровной мести как основного права "для решения взаимных споров и споров с иноземцами" и высокий уровень военной организации. "Они никогда сами не хотели подчиниться государственной власти, и турецкие чиновники давно отказались от бесполезных

Искендеров Петр Ахмедович - кандидат исторических наук, старший научный сотрудник Института славяноведения РАН.

попыток вовлечь их в государственный организм". На основании этого он делает вывод о том, что культурная отсталость албанских племен и их внутренние распри служат препятствием для возникновения в их среде национального движения, аналогичного сербскому и болгарскому; более того, именно в силу данных особенностей их общественной жизни, к которым Туцович добавляет также "страстное желание грабежа", султан мог использовать албанцев в борьбе против вышеупомянутых движений, что не мешало ему, однако, осуществлять регулярные, но в целом бесполезные попытки на деле подчинить албанское население своей власти. Все это дало автору основание охарактеризовать Албанию как "кульминационную точку турецкой анархии и убожества"².

Однако за последние 20 - 30 лет, отмечал Туцович, ситуация во многом изменилась. Албания начала выступать в качестве одного из основных узлов международных противоречий на Балканском полуострове, в первую очередь, между Италией и Австро-Венгрией. Данное соперничество привело к изменению содержания самого албанского вопроса. Теперь, по словам Туцовича, любое освободительное выступление местного населения было связано с политическими планами двух сил. В результате в настоящее время в Албании пересекаются соперничающие между собой интересы Италии и Австро-Венгрии с одной стороны, и Сербии и Черногории (которые также развернули в отношении нее национальную пропаганду) с другой, вследствие чего она приобрела важное политическое и стратегическое значение.

Уже в этой статье Туцович делает вывод, который в дальнейшем трансформируется в требование о включении Албании в состав Балканской федерации на правах равноправного члена: "И албанцы имеют права и способности культурно развиваться. Турция со своим многовековым господством виновата, что они сейчас стали опасностью в своей культурной отсталости"³.

В следующей статье - "Албанский вопрос" (опубликованной 1 мая 1910 г. в другом партийном органе - "Борба") - Туцович более углубленно останавливается на общебалканской стороне албанского вопроса, рассматривая Албанию в качестве точки пересечения завоевательных планов Австро-Венгрии и Италии, рассчитанных на проникновение в Турцию, Македонию и через нее к Салоникам.

Изменение внешнеполитического курса Италии (первым свидетельством чего явилось венчание в 1896 г. тогдашнего престолонаследника Виктора-Эммануила с черногорской принцессой Еленой), произошедшее вследствие неудачи итальянских планов в Тунисе и Абиссинии, имело следствием появление в Албании большого числа консульств, торговых агентов и агитаторов. Это, в свою очередь, привело к столкновению с Австро-Венгрией, для которой возможное установление контроля над Салониками также выступает в роли своего рода компенсации за поражение в северогерманских областях, и которая также имела своих агентов в стране - от священников и учителей до торговых эмиссаров и консульств. Таким образом, делает вывод автор статьи, "в Албании сталкиваются не побочные, а главные направления капиталистической завоевательной политики этих стран"⁴.

Неудивительно, продолжает автор, что население Албании попало под влияние иностранных агентов, наводнивших страну, если принять во внимание его бедность, раздробленность и некультурность. Однако столь же очевидным фактом является то, что албанцы, как и остальные народы Балканского полуострова, в противовес иностранным влияниям обозначат свои стремления. С ними должны будут считаться также свободные балканские государства и другие народы в Османской империи, благодаря чему албанцы

будут играть важную роль в борьбе против империалистических планов великих сил и турецкого господства.

Исходя из всего вышеизложенного, заключает Туцович, албанцев больше нельзя рассматривать варварским народом. Более того, соседние балканские народы сами не заинтересованы в том, чтобы жить с ними в непримиримой вражде, ибо "взаимный союз - спасение для всех них. А в этом союзе есть место и для албанцев"⁵.

В июле 1910 г. Туцович в статье, посвященной ситуации в Османской империи ("Из страны виселиц"), называет единственным путем решения ее внутренних проблем предоставление народу в ее балканских областях, в том числе в Албании, без учета веры и народности, "больше гарантий для свободной жизни и развития". Кроме того, по словам автора, "внутреннее освобождение народа в этих областях есть первое условие и для его участия в общей балканской конфедерации, в которой Турции принадлежит такая значительная роль, и в которой она может иметь особый интерес"⁶. Поэтому, делает вывод Туцович, социал-демократия на Балканах (которая является самым горячим приверженцем идеи этой конфедерации) должна внимательно наблюдать за событиями в Турции и выступать за скорейшее создание условий для свободного определения народов в ней, в том числе и албанского.

Наконец, в августе 1912 г., в разгар самого крупного албанского восстания против Османской империи, Туцович написал статью "Кризис в Турции", в которой отмечал, что подобные выступления имели место и прежде, поскольку Турция в отношении албанцев издавна проводила политику "кнута и пряника", попеременно одаривая их и вешая. Эти обстоятельства, привычки и привилегии, полученные ими при султанском режиме, должны были объективно привести к столкновению с младотурками. Однако было бы ошибкой недооценивать в этих восстаниях роль пробуждающегося национального сознания албанцев. "Когда племя начинает вести счет о своей азбуке, о школах на своем языке, о выборе чиновников из своей среды и национальной автономии, - а это сегодня требования, которые восставшие сформировали на своих собраниях, - тогда все попытки свести восстание к привычкам к насилию не могут нисколько отнять у него большое историческое значение. А историческое значение этих албанских восстаний в первую очередь состоит в том, что через них осуществляется и ускоряется процесс развития албанского племени от неисторического в исторический народ"⁷.

Это, в свою очередь, по мнению автора статьи, имеет непреходящее значение для других народов Турции и свободных балканских государств, так как албанцы как самая компактная масса в Европейской Турции призваны играть все более важную роль в будущем указанных областей. Кроме того, для самой Турции показательно то, что и "самое примитивное племя поднимается до национального сознания, прежде чем она стала способной к современному управлению и пониманию вопросов, которые этот процесс ставит на повестку дня"⁸.

Во время первой Балканской войны - когда сербская армия предприняла широкомасштабную экспедицию к побережью Адриатического моря через области Северной и Центральной Албании - Туцович с особым вниманием следил за событиями, связанными с усилиями албанцев по созданию собственного национального государства. Поэтому вполне естественным является тот факт, что именно он, как лучший знаток данной проблематики среди социал-демократов, выступил с разработкой и обнародованием позиции ССДП по албанскому вопросу. В конце февраля 1913 г. Туцович написал обширную статью под названием "Работа с албанцами", которая была опубликована в номерах газеты "Радничке новине" от 28 февраля и 1 марта 1913

года. Основные ее положения вошли затем в его наиболее значительную работу по албанской проблематике - книгу "Сербия и Албания".

В этой статье автор прежде всего отмечает основные причины, по которым сербская социал-демократия выступала против похода сербской армии в Албанию. Во-первых, это был завоевательный военный поход, против которого "должно восставать любое здоровое сознание", а во-вторых - нападение Сербии на Албанию будет иметь глубокие негативные последствия в будущем, ибо оно "роет бездну между двумя народами, которые в некоторых областях перемешаны очень сильно, вызывает вражду, которая будет очень дорого нам стоить"⁹. Правительство в данных условиях, как пишет лидер ССДП, наглядно выступило представителем и защитником сербской буржуазии, лишенной какой-либо осмотрительности в вопросах национальной политики и требующей лишь как можно больших территорий и рынков и производительных и потребляющих масс населения, которые сможет эксплуатировать.

Туцович далее отмечает, что первоначально наступление сербской армии не наталкивалось на сколько-нибудь организованное сопротивление албанского населения. Исключение составил лишь не очень значительный отпор, который оказали ей при вступлении в Косово "те, которые хорошо запомнили деятельность сербских управляющих еще в 1878 г." - так как это были в основном переселенцы из тех областей, которые тогда заняла Сербия. В целом же албанцы практически всюду отступали перед сербскими войсками, не завязывая открытых боев. Однако затем как раз и начались основные боевые действия, которые албанцы привыкли вести в горах и которые до недавнего времени находились в употреблении и среди черногорцев. И эти бои, по мнению автора, будут иметь для Сербии не только военные, но и пагубные политические последствия в будущем, ибо они "нас далеко заведут и создадут непреодолимую пропасть между двумя народами, которые могли по-братски жить, опираясь один на другого, и совместно защищаться от общей опасности"¹⁰.

Туцович указывает, что албанцы неоднократно стремились реализовать это свое стремление путем соглашения с Сербией и при ее помощи. Они принимали активное участие в Первом сербском восстании 1804 - 1813 гг., в том числе и при освобождении Белграда в 1806 году. В 60 - 70-е гг. XIX в. племенные представители албанцев проявили большую заинтересованность и предприняли усилия к совместной деятельности и кооперации с сербами. Даже после 1878 г., когда "сербское управление по отношению к ним показало себя крайне жестоким", даже после антисербской агитации, которую систематически проводила среди албанского населения Австро-Венгрия, они "дважды, по собственной инициативе, показали, что желают общности с Сербией"¹¹.

В 1903 г. Австро-Венгрия и Италия заключили между собой договор о разделе сфер влияния в Албании и выдвинули лозунг создания автономной Албании под их протекторатом в качестве наиболее подходящего для собственных колониальных интересов решения албанского вопроса. Вслед за этим, в 1904 г., албанцы "по собственным побуждениям и без какого-либо сигнала из Белграда" направили в сербскую столицу свою делегацию с целью добиться от Сербии "благосклонности, готовности к совместной работе после освобождения и моральной помощи вокруг их усилий по конституированию национального государства"¹².

Туцович отмечает, что о серьезности и искренности албанцев в стремлении (в силу собственных побуждений) заключить союз с Сербией свидетельствует следующий факт: их делегаты предложили, чтобы им в качестве главы

государства был послан сербский принц. После переговоров в Белграде они увезли фотографии принца в албанской национальной одежде и с албанским оружием в качестве свидетельства, что соглашение с Сербией достигнуто. Однако со стороны последней совместная деятельность продолжена не была, дальнейшие связи не поддерживались, и, более того, сербское правительство приветствовало военные походы младотурецкого режима с целью подавления албанских восстаний.

Наконец, летом 1912 г. - в период развертывания восстания за автономию своей страны - албанцы снова обратились к Сербии с предложением о совместных действиях - напоминает Туцович. В результате между ними и правительством было достигнуто соглашение, по которому Сербия должна была помочь Албании получить свою самостоятельность, а Албания - предоставить той помощь в защите от нападения северного соседа, и вслед за этим албанцам было роздано в Прокупле и Куршумлии 60 тыс. ружей с необходимым снаряжением¹³.

Однако после объявления войны Турции положение изменилось - албанцы стали рассматриваться как неприятели. Те же, в свою очередь, в ответ на разрыв соглашения и завоевательный поход против них "спорадически мстили за пролитую кровь, а им на это отвечали уничтожением сел и массовыми убийствами"¹⁴.

Таким образом, подводит итог рассмотрению истории взаимоотношений Сербии и албанцев автор статьи, сербские правящие круги сами силой толкнули албанцев в объятия Австро-Венгрии и Италии, хотя те стремились заключить прочный и длительный союз именно с Сербией. Однако сейчас, когда Албания как отдельное государство представляет собой свершившийся факт, сербским правителям необходимо не только осознать свою непростительную ошибку, но и попытаться "создать условия для сближения Сербии и Албании, начать совместную работу, создать тесный союз, экономический и политический". Добиться этого, по мнению Туцовича, сложно, но, тем не менее, возможно, так как албанцы, стремясь к укреплению самостоятельности своей страны и своего народа, "примут искреннюю комбинацию балканской общности, которая бы их не подчинила какому-либо балканскому завоевателю и которая бы им предоставляла гарантии, что они не станут добычей капиталистических разбойников, Австрии и Италии"¹⁵.

Сербия, повторяет свое основополагающее положение Туцович, должна вместе с остальными балканскими государствами заложить искренние, честные и прочные основы этой общности, к которой тогда без всякого сомнения присоединилась бы и Албания. Данная общность для всех балканских народов, в том числе и для албанского, является лучшей гарантией их самостоятельности. Без нее "мы все пропадем, некоторые раньше, а некоторые позже, в том числе пропадут и албанцы. Отделенные, разобщенные, ревнивые и враждебно одни по отношению к другим расположенные, мы будем на Балканах взаимно друг другу рыть могилу - в чужих интересах"¹⁶.

Осенью 1913 г. Туцович находился в составе сербской армии, дислоцированной на границе с Албанией. Это позволило ему на основе собственных впечатлений более четко сформулировать основные положения программы сербской социал-демократии по албанскому вопросу.

11 сентября 1913 г. Туцович отправил письмо в Белград Д. Лапчевичу (одному из лидеров ССДП), в котором дал характеристику ситуации, сложившейся на сербо-албанской границе. Туцович указывал, что военные действия на границе были спровоцированы Сербией и имеют гораздо более далекие цели, нежели оттеснение албанцев. По его словам, "готовится военный поход на Адриатическое море, а в ходе дальнейших событий - окку-

пация Северной Албании"¹⁷. В связи с этим Туцович рекомендовал сербским социал-демократам развернуть самую острую кампанию против сербского правительства, которое не защищает границу, а втягивает страну в третью Балканскую войну.

Тогда же Туцович написал статью "Длительная война". Она была опубликована в газете "Радничке новине" 14 сентября, и в ней автор подверг более всестороннему и глубокому анализу сложившуюся ситуацию. Он отмечал, что правительство Сербии, используя средства массовой информации, обращаясь к великим европейским силам и проводя военные приготовления (в частности, осуществляя пополнение пограничных полков до военного состава), стремится, по его же собственным словам, облегчить или оправдать повторное занятие стратегических точек, которые армия недавно вынуждена была оставить и которые необходимы для защиты границы от вторжений албанцев на территорию Сербии.

На деле "бои на сербо-албанской границе не причина, а только повод для приготовлений к оккупации новых албанских территорий, к новому завоевательному походу"; при этом цель, выдвигаемая правящими кругами, превосходит потребности обеспечения охраны границы от албанских вторжений и мятежей. В основе этих планов лежит непреодолимое стремление сербского капитала получить выход к Адриатическому морю, которое прошлый раз (осенью 1912 г.) не было реализовано из-за вмешательства Австро-Венгрии и Италии, первоначально не принимавшегося в расчет. Правительство, выражающее интересы капиталистического класса, "хочет взять пограничные столкновения, которые являются естественным следствием действий нашей армии по отношению к албанским племенам, в качестве повода для возрождения старой опасной авантюры, которая была увенчана на поле боя Брдицем, а в дипломатии эвакуацией из Скадара (Шкодера. - П. И.)"¹⁸.

Восстание, вспыхнувшее в сентябре 1913 г. в присоединенных к Сербии районах Косово и Македонии, резко обострило ситуацию во всем регионе. С территории Албании в границы Сербского королевства вторглись вооруженные албанские отряды. В ходе ожесточенных боев они овладели городами Дебар, Охрид, Струга и Гостивар и подошли к Джяковице и Призрену¹⁹.

По мнению сербского правительства, в подготовке вооруженных албанских выступлений принимали участие представители ряда иностранных государств, в первую очередь, Австро-Венгрии и Болгарии. Об этом свидетельствовали перехваченные сербскими представителями шифрованные телеграммы, направлявшиеся болгарскими офицерами, находившимися в Албании (в частности, в Дурресе) через Каттаро, Сараево, Будапешт и Бухарест в Софию. По сообщению сербского поверенного в делах в Риме, итальянское правительство также не отрицало присутствия среди албанцев иностранных офицеров. Что же касается косвенных данных о причастности к этим событиям итальянской стороны, то сербский кабинет решил не придавать им особого значения, несмотря на полученное от митрополита Дурреса Якова сообщение об уступке Австро-Венгрией и Италией центральному албанскому правительству артиллерийских орудий и другого вооружения, захваченного итальянскими войсками в Триполи в ходе итало-турецкой войны²⁰.

23 сентября 1913 г. российский МИД получил от сербского посольства в Санкт-Петербурге следующее описание событий:

"Албанцы атаковали нашу границу вдоль всего фронта, сразу же после того, как наши войска эвакуировали стратегические точки, которые мы занимали до настоящего времени, и которые мы оставили в результате вмешательства великих держав. Албанцы большими массами вторглись на нашу территорию и осадили Дибру (Дебар. - П. И.)...

Одновременно королевское правительство обращает внимание императорского правительства на присутствие среди албанцев болгарских офицеров и считает желательным выступить с энергичными требованиями в адрес временного албанского правительства или отдать необходимые распоряжения европейским властям в Албании с тем, чтобы болгарские офицеры были немедленно удалены"²¹.

Ценой значительных потерь сербской армии удалось отразить наступление и в свою очередь занять стратегически важные высоты по другую сторону начертанной Лондонским совещанием послов великих держав сербо-албанской границы. Эти действия вызвали новую волну критики со стороны сербских социал-демократов, обвинивших правительство в том, что сегодня принято именовать "непропорциональным применением силы". Когда "восстание началось, - писал Туцович, - правительство через заместителя министра иностранных дел заявило, что албанцы будут "примерно наказаны", буржуазная печать требовала беспощадного истребления, а армия это осуществляла"²².

7 октября 1913 г. в газете "Радничке новине" появилась обширная статья лидера сербских социал-демократов под заголовком "Стратегические пункты в Албании", которая была призвана сделать достоянием гласности позицию сербской социал-демократии по албанскому вопросу в сложившейся ситуации. В ней автор указывает, что правительство Сербии оправдывает продолжающиеся военные действия следующим образом: первая Балканская война велась за освобождение, вторая - за поддержание равновесия на Балканах, а третья ("пограничные столкновения") - за стратегические точки в Албании; ради этого, пишет Туцович, "мы рубимся с соседом, половина населения которого остается в наших новых границах"²³.

В статье далее говорится о том, что территория, о которой идет речь, изрезана, полна обрывов и большая ее часть практически непроходима. При этом ее население находится "на самой примитивной ступени хозяйства" и настроено воинственно и враждебно. Поэтому - пишет Туцович - "разумное и осмотрительное правительство должно было бы сначала хорошо подумать, нужно ли эти области принять, даже в том случае, если бы их население просило об этом, и если бы никто в мире этому присоединению не противодействовал бы... Миллионы в деньгах необходимы, чтобы прорезать самые необходимые коммуникации, по которым в эти области можно было бы доставить необходимое чиновничество и снабжать продовольствием гарнизоны, которые там должны были бы содержаться. С экономической точки зрения вся территория... в балансе представляла бы для нас большой и постоянный дефицит"; не говоря уже о том, что новый поход в Албанию "за стратегическими точками" привел бы к новым многочисленным жертвам с сербской стороны, в результате чего Шумадию (центральная часть Сербии) в конечном итоге пришлось бы заселять албанцами с Косово, из Дреницы, Метохии и Подрима²⁴.

Туцович подчеркивает, что правительственная политика "Адриатического моря, равновесия и стратегических точек", неминуемо ведущая к вышеуказанным последствиям, является выражением захватнических устремлений сербской буржуазии. Однако, Сербия, отведя свои войска от Адриатического моря на пограничную линию, определенную на Совещании послов великих держав в Лондоне, "признала, что она может (обходиться. - П. И.) и без этих точек; и почему сейчас она не может без них?" Правительство не смогло укрепить новую сербо-албанскую границу более сильными гарнизонами в пограничных городах и тем самым дало повод для албанского вторжения, которое вызвало, в свою очередь, новую мобилизацию в Сербии и привело к

новым многочисленным людским и материальным жертвам. Нельзя забывать, делается вывод в статье, что "границу с албанцами должны охранять не наши полки на Паштрине, Шените и других горах, а лучшая и более культурная политика по отношению к албанцам, в самом худшем случае - более сильные гарнизоны в трех пограничных городах"²⁵.

Еще во время первой балканской войны Д. Туцович приступил к написанию своего наиболее значительного труда па албанскому вопросу - книги "Сербия и Албания". Сербский историк Д. Богданович совершенно справедливо назвал это произведение "самым тяжелым нападением на политику выхода на море" и свидетельством жесткой позиции ССДП в поддержку права наций на самоопределение²⁶. В целях сбора необходимых материалов для книги Туцович использовал и свое непосредственное пребывание в составе сербской армии в местах боевых действий против албанцев, в том числе в Эльбасане в апреле 1913 году²⁷.

Осенью 1913 г. Туцович завершил написание основной части книги "Сербия и Албания" (подзаголовок - "Очерк критики завоевательной политики сербской буржуазии"). В газете "Радничке новине" сообщение о выходе книги "Сербия и Албания" из печати было опубликовано первый раз 20 января 1914 г.; на основании этого и осуществлена ее датировка. В предисловии автор указывает на те основные причины (главным образом, практического характера), которые побудили его вплотную заняться изучением албанской проблемы. Во-первых, пишет Туцович, "албанская политика нашего правительства окончилась поражением, которое стоило нам больших жертв"; к тому же "еще большие жертвы ожидают нас в будущем", ибо на западных границах Сербии возник серьезный очаг напряженности, а сама Албания оказалась "в объятиях" Австро-Венгрии и Италии, представляющих "серьезную опасность для Сербии и для нормального развития всех балканских народов". Во-вторых, сербская буржуазная печать на протяжении многих лет распространяла тенденциозные представления об албанском народе (в частности, о его якобы непримиримых противоречиях с сербами) с целью оправдать завоевательную политику правительства в отношении албанцев. И, наконец, в этом же предисловии Туцович выражает надежду, что его "скромный труд" послужит правильному пониманию ситуации в Албании и улучшению отношений между сербским и албанским народами²⁸.

Рассматривая историю возникновения движения за автономию, автор отмечает, что первоначально, с момента установления турецкого господства на Балканах, население Албании, по сравнению с остальными балканскими народами (за исключением черногорцев), пользовалось широкими автономными привилегиями, ибо "и во времена своей наивысшей мощи Турции не удавалось подчинить их своему непосредственному управлению, и она удовлетворялась простым признанием своей власти и обязанностями уплаты дани или посылки солдат, или одного и другого. В результате племена пользовались - в качестве наиболее ярких символов независимости по отношению к государству и племенной автономии - правом, по которому вместо турецких властей ими управляли племенные старейшины, а сами племена никому ничего не платили, а все их связи с Турцией заключались в обязанности оказывать военную поддержку, да и то определенным количеством солдат "под знаменем своего племени"²⁹.

Эти отношения между албанскими племенами и Османской империей сохранялись вплоть до первых десятилетий XIX в., когда Турция, пытаясь остановить процесс ослабления своего могущества, начала проводить политику более сильной централизации в государственном управлении, не оставляя за албанскими племенами их прежних привилегий "жить в своих горах

как некое государство в государстве". Этим временем и датируется возникновение движения албанцев за автономию, опиравшегося на традицию автономных отношений, рассматривая их в качестве своего идеала. Высшей точкой этого движения явилось создание в 1878 г. Албанской (Призренской) лиги. В 1881 г. лига распалась вследствие совместных действий против нее турецких властей и соседних балканских государств. В результате, по словам Туцовича, "между албанцами и христианами в Турции наступает время национальной ненависти и вражды"³⁰.

Далее автор книги выделяет особую роль в движении за автономию традиционной разделенности страны на северную и южную части. Он указывает, что различия в уровнях социально-экономического развития этих областей служат выражением того различия, которое "с точки зрения мышления и стремлений существует между представителями племени и представителями класса. В то время как представители племен Северной Албании видят в движении лишь средство возрождения старой племенной автономии и упрочения своих прежних, переживших себя, привилегий, крупные земельные собственники юга уже начали ощущать себя представителями определенного класса, видя в движении за автономию путь к распространению своего классового господства на всю Албанию"; следовательно, указывает Туцович, так как эти стремления и цели североалбанских племен "несовместимы с современным общественным развитием и невозможны в современном государстве, они являются реакционными и осужденными на гибель"³¹.

Однако различия между двумя частями страны проявляются не только в понимании автономии, но и в выборе методов борьбы. "В то время как горцы с севера подвижны, всегда готовы к восстанию, бунтари, тоски с юга представляют собой своеобразный вид "теоретиков" албанского движения за автономию. Горцы с севера, геги, находятся, так сказать, постоянно под оружием, полагаются лишь на его силу и верят, что получение права на ношение оружия означает и получение всех остальных прав. Южане, между тем, вышли из того состояния, когда племя является синонимом мира, а ружье - самой большой ценностью. Их имущие слои, особенно торговцы и беги, отказываются поставлять рекрутов Порте, но хотели бы иметь свою армию, отвергают чиновников из Константинополя, но хотели бы иметь своих чиновников; отвергая турецкую власть, они желают не возвращения в прежнее положение племенной изолированности и анархии, а организацию автономной Албании, в которой турецкая власть была бы заменена их классовой властью". Следовательно, именно Южная и Средняя Албания, делает вывод Туцович, "являются истинным носителем современного движения за автономию Албании"³².

После свержения режима султана Абдул-Хамида младотурки первоначально проявляли терпимость к албанскому движению. Однако затем политика нового режима изменилась, что проявилось, в частности, в посылке военных экспедиций в Северную Албанию с целью окончательно поработить местные племена. Это вызвало целый ряд албанских восстаний. Историческим значением этих восстаний, по мнению Туцовича, стало установление связей между Севером и Югом, между, так сказать, физическими и интеллектуальными силами движения.

Позднее, в результате завоевательной политики балканских государств в отношении Албании и их военных походов, самостоятельное движение албанцев было пресечено, сама Албания стала опорой Австро-Венгрии и Италии на Балканах, решение ее судьбы приобрело общеевропейское значение. Однако, несмотря на это, сам факт получения Албанией автономии "будет иметь для албанского народа значение политической революции, под влия-

нием которой старые отношения и жизненные привычки претерпят головокружительно быстрые изменения"³³. Тем не менее, нынешняя автономия Албании, по мнению Туцовича, является неполной, своего рода формой без содержания, прежде всего в силу отрезанности страны от плодородных областей на востоке и юге, а также экономической зависимости от европейских государств.

Анализируя некоторые аспекты международных отношений на Балканском полуострове, связанные с борьбой за контроль над прибрежными районами Адриатического моря, Туцович рассматривает соперничество Австро-Венгрии и Италии за преобладание в этом регионе, в частности, в Албании, где интересы и планы двух великих держав пересекаются особенно остро. Он указывает, что именно борьба за контроль над той частью побережья, которая принадлежит Албании, а не вокруг голых албанских скал, обусловила тот факт, что "самая бедная область на Балканском полуострове породила во время балканских событий самые обостренные отношения в Европе", ибо борьба за контроль над Адриатическим морем представляет собой продолжение борьбы вокруг превосходства и влияния на всем Средиземном море³⁴.

Адриатическое море имеет особое значение для двух великих держав - Австро-Венгрии и Италии - продолжает Туцович. Преимущество первой при этом заключается во времени, так как она начала укреплять свое влияние на Балканском побережье Адриатического моря намного раньше того момента, когда Италия собственно стала великой державой. Однако Италия в последнее время прилагает значительные усилия, чтобы компенсировать свое отставание, и ей уже удалось добиться определенных успехов, в частности, в Черногории. В этом соперничестве двух европейских государств Албания представляет собой страну, в которой их интересы сильнее и непосредственнее всего пересекаются. В связи с этим "образование автономной Албании имело сейчас для обоих этих государств не только тот интерес, чтобы никто третий не был допущен на Адриатическое море, но и чтобы было получено хотя бы окошко для проведения прежней политики на Балканах"³⁵.

Однако Адриатическое море еще в Средние века оказывало большое влияние и на историческое развитие сербского народа, причем не только торговое, но и политическое; "только этим влиянием можно объяснить тот факт, что в средневековье самая оживленная политическая жизнь нашего народа проходила именно в областях Адриатического моря, следовательно, в землях, которые находились не в центре, а на западной границе нашего этнографического распространения"³⁶. Тем не менее, все усилия сербских правителей утвердиться на побережье оказались безуспешными, а само море вследствие ряда политических и торговых изменений потеряло свое былое значение. К тому же в результате таможенной войны и аннексии Боснии и Герцеговины Сербия оказалась окончательно отрезанной от побережья. В этих условиях, отмечает Туцович, сербской буржуазии удалось оживить стремления добиться выхода на Адриатическое море и "внести" их в народные массы. Как же она понимала реализацию своей "исторической задачи"? Туцович дает ответ на этот вопрос в заключительной главе своего труда.

Четвертая глава, носящая то же название, что и сама книга, представляет особый интерес с точки зрения программы ССДП по албанскому вопросу. В ней Туцович подробно анализирует завоевательную политику сербского правительства в отношении Албании. Он подчеркивает, что, в сущности, сербская буржуазия проводит ту же политику, что и Австро-Венгрия и Италия - которые "заботятся об автономии Албании в своих интересах, а не в интересах албанского народа" - только более грубыми методами. Одновременно, как пишет автор, "провозгласив эту политику, сербская буржуазия

сейчас в первый раз сбросила с лица сербского народа покрывало угнетенной нации, которая борется за свое освобождение". В связи с этим Туцович ссылается на одно из положений марксистского понимания истории, заключающееся в том, что "внешняя политика господствующих классов является лишь продолжением их внутренней политики", вследствие чего "социал-демократия не может отстаивать свободу своего народа и не выступать в защиту национальной свободы и всех других народов". В этом, как отмечает Туцович, "заключается одно из существенных различий между взглядами социал-демократии и буржуазных партий на национальный вопрос". Таким образом, заключает он, "национальные идеалы господствующих классов - ложь, за которой скрывается стремление к эксплуатации народа в своей стране и порабощению чужих народов. В национальном освобождении и объединении, которое капиталистическая буржуазия требует для своего народа, она отказывает чужим народам"³⁷.

В стремлении сербского правительства и великодержавных буржуазных кругов страны присоединить часть албанской территории и получить выход к морю автор выделяет две стороны. Первая из них имеет непосредственный экономический смысл и заключается в достижении страной экономической самостоятельности от Австро-Венгрии, которая чинила и продолжает чинить препятствия вывозу Сербией сельскохозяйственной продукции и продуктов ее первичной переработки, составляющих 88% всего объема сербского экспорта. В данном смысле интересы господствующей буржуазии и широких крестьянских масс страны совпадают.

Однако у этих планов есть, и другая, не лежащая непосредственно на поверхности, сторона. Дело в том, что "в территориальном расширении и выходе к морю правящая буржуазия видела ту цель своей классовой политики, которая вытекала из индустриализации страны и развития капиталистического производства", поскольку "именно в этом лежало спасение всей финансово-хозяйственной системы буржуазии, на которой держалось ее господство; это единственный выход из состояния, которое с каждым днем становилось все более критическим" - указывает Туцович³⁸.

Далее лидер ССДП указывает, что у Сербии имелись два естественных направления, по которым она могла получить выход к морю. Во-первых, это путь через Черногорию и Бар, а во-вторых - через Вардарскую долину и Салоники, который по своей природе и географическому положению является самым подходящим для осуществления экономических связей Балкан с остальным миром. Однако вместо того, чтобы добиваться получения выхода через них путем создания экономической (и не только экономической) общности балканских народов, сербская буржуазия "взяла за основу переговоров с союзниками сепаратизм" и в результате "сама себе закрыла оба естественных направления выхода к морю", предпочтя пробиваться "через албанские скалы, в направлении, которое ведет через области с компактным чужим элементом, элементом, который представлял наиболее способную к сопротивлению силу в бывшей Европейской Турции". Кроме того, Адриатическое море само по себе к этому времени во многом потеряло свою изначальную стратегическую роль в силу зависимости от общей экономической ситуации в мире, и уже не оправдывало тех больших потерь (прежде всего в хозяйственном отношении), которые неизбежно сопровождали бы попытки укрепиться на его побережье. Таким образом, делает вывод Туцович, "выход на Адриатическое море, оплаченный завоеванием Албании, является для Сербии экономическим абсурдом", а сама она, желавшая получить наряду с ним также и колонию "в лице" Албании (хотя могла решить свою "экономическую" задачу при помощи "простого соглашения при дружеском участии ос-

вобожденного албанского народа"), "осталась без выхода к морю, а из задумавшейся колонии создала кровного неприятеля". В этом и заключалось, по мнению Туцовича, полное поражение завоевательных устремлений сербской буржуазии, которая столкнулась в Албании с двумя великими силами, имевшими там влияние большее, чем сама Турция; в результате чего "порабощение албанского народа как средство получения выхода на море показало себя и как политический абсурд"³⁹.

В завершающем разделе четвертой главы, получившем название "Результаты завоевательной политики", Туцович дает общую характеристику ситуации, сложившейся на Балканах, и на этой основе формулирует задачи сербской социал-демократии в албанском и в более широком смысле - национальном вопросе. Он указывает, что "Балканский полуостров является мешаниной наций с переплетенными историческими воспоминаниями"; вследствие чего взаимные территориальные претензии расположенных здесь государств (Сербии, Болгарии, Греции и др.) находятся в непримиримых противоречиях друг с другом. Исходя из этого, автор делает вывод о том, что данные вопросы могут быть успешно решены лишь путем создания нового объединения балканских народов. Необходимость такого объединения диктуется также интересами достижения ими экономической самостоятельности. Кроме того, и само "национальное освобождение балканских народов невозможно без объединения всех Балкан в один общий союз"⁴⁰.

Говоря далее об отношениях Сербии и Албании, Туцович отмечает, что существуют объективные возможности и предпосылки для их кардинального улучшения, начиная с близости сербского и албанского народов, совместного их участия в борьбе против османского господства, и заканчивая существующими взаимными экономическими интересами: сербы заинтересованы в получении выхода к Адриатическому морю, а албанцы - в получении хлеба. Однако, с сожалением продолжает автор, "Сербия вошла в Албанию не как брат, а как завоеватель. Более того, она вошла не как политик, а как грубый солдат"; иными словами, "Сербия как неприятель вошла в Албанию и как неприятель вышла из нее". Это не могло не привести к появлению у албанского народа безграничной враждебности к сербам. Туцович называет этот факт первым "позитивным" итогом завоевательной политики сербского правительства (прикрывавшегося лицемерными рассуждениями о неспособности албанцев к самостоятельному национальному развитию), а в качестве второго, еще более опасного, он выделяет укрепление в Албании позиций Австро-Венгрии и Италии, чья политика представляет собой постоянную и непосредственную угрозу для балканских народов. В заключение Туцович вновь повторяет свой основополагающий лозунг, ставший основой политики ССДП в национальном вопросе: "Политическое и экономическое объединение всех народов на Балканах, включая албанцев, на основе полной демократии и полного равенства"⁴¹.

1 февраля 1914 г. "Борба" опубликовала очередную статью Туцовича "Капиталистический грабеж вокруг Албании". "Столкновение интересов и намерений крупных и мелких завоевателей в Албании обостряется все сильнее - пишет автор. - Албания сегодня стала поприщем открытой и замаскированной борьбы многочисленных иностранных устремлений; а так как эта борьба переплетается с внутренними противоречиями, то племенной, религиозный и кастовый сепаратизм ожил до крайней исключительности. Сегодня очень трудно сказать, кто с кем в Албании, кто на кого опирается". Учитывая подобную сложную и запутанную обстановку, очень тяжело составить правильное представление о соотношении сил между противоборствующими сторонами, а тем более предугадать итог этой борьбы. Однако несом-

ненно, продолжает Туцович, что "Албания с каждым днем все больше попадает в когти великих капиталистических хищников, и что ее автономия все больше становится красивой маской, за которой кроется укрепление капиталистических государств и их влияния в Албании"⁴².

Что же касается "внутреннего" аспекта развития ситуации в стране, продолжает лидер сербских социал-демократов, то в настоящий момент, насколько можно судить, наиболее влиятельной является группировка Эссад-паши⁴³. Однако, продолжает Туцович, несмотря на проводимую им политику лавирования между выражением преданности "воле Европы" и стремлением объединить вокруг себя албанские племена, европейские державы будут мириться с его авторитетом до тех пор, пока он не находится на пути реализации их планов экономического порабощения Албании, которое и так "постоянно и стремительно осуществляется"⁴³. В результате этого еще в период до Балканских войн Австро-Венгрия и Италия захватили ключевые хозяйственные позиции в Албании, вытеснив в этом отношении Турцию, считавшую ее своей провинцией. Это подтверждается, в частности, данными о ведущей роли монархии Габсбургов во внешнеторговом обороте портов Дуррес и Влера. Главную часть ввоза и вывоза через последний все еще контролирует Австро-Венгрия, однако доля Италии постоянно растет, а вместе они контролируют практически весь его внешнеторговый оборот, а также регулярное пароходное сообщение (так, австрийская компания "Ллойд" в 1913 г. контролировала 73% совокупного морского сообщения Влеры).

В современных политических условиях иностранный капитал приступил к изменению основных направлений своего проникновения - продолжает Туцович. Если раньше его позиции были сильны исключительно на побережье, где фабричные продукты продавались в обмен на зерно, скот, кожи и другие продукты аграрного производства, то теперь он стремится охватить и поставить под свой контроль всю страну. С этой целью агенты иностранных компаний осуществляют покупку лесов, рудников и выгодных концессий (в том числе железнодорожных). Предметом особо ожесточенных споров между конкурентами стал проект основания в Албании Государственного банка, который в этой небольшой стране стал бы на деле абсолютным хозяином всех материальных благ.

Кроме того, не следует забывать, отмечает Туцович, что завоевание экономических позиций является основой для выдвижения политических требований, ибо "как политические завоевания осуществляются под импульсом и в хозяйственных интересах капитализма, точно также и экономические завоевания и вмешательства ведут к более надежному политическому влиянию и завоеванию". В связи с этим судьба Албании, по мнению автора статьи, решается независимо от исхода внутриполитической борьбы, без участия самих албанских племен. Она неразрывно связана с ее экономическим завоеванием: "до принца Вида (который занял албанский престол в начале 1914 г. - П. И.) в Албанию пришел капитал, и он есть тот, кто взял в свои руки судьбу этой страны"⁴⁴.

17 марта 1914 г. в газете "Радничке новине" была напечатана еще одна статья Туцовича, являющаяся как бы сжатым изложением позиции сербской социал-демократии по албанскому вопросу. ССДП, указывается в ней, сразу же, еще с момента начала первой экспедиции сербской армии в Албанию, встала на путь решительного осуждения политики правительства, призывая одновременно, чтобы "хотя бы в последний момент была изменена позиция Сербии и было исправлено то, что можно исправить"; что, правда, не увенчалось успехом. Однако, продолжает автор, социал-демократическая партия не ограничилась лишь критикой; она одновременно предостерегала сербс-

кую буржуазию от последствий подобных действий, тех опасностях и кризисах, которые неминуемо повлечет за собой ее албанская политика. "Мы сказали, что мы будем иметь каждую весну по одному албанскому восстанию до тех пор, пока наше отношение к албанцам будет регулироваться методами Джавид-паши и Тургут Шевкет-паши (командовавших турецкими военными экспедициями для подавления албанских выступлений. - П. И.)"⁴⁵.

Предсказание оказалось точным. Весной 1914 г. в косовской области Дреница вспыхнуло новое восстание. Поводом к нему послужила попытка жандармов арестовать группу албанских активистов, которые вели агитацию против режима. Восстание явилось достаточно крупным (ибо "тамошнее население - одна из самых крепких и упорных частей всего албанского народа"), однако было подавлено после вмешательства регулярных сербских войск из Скопье. После подавления этого восстания, продолжает Туцович, для сербской общественности албанский вопрос вновь будет снят с повестки дня - до нового выступления в Косово, на "этой чудесной плодородной равнине, которой суждено быть засеянной, вместо благородного семени, человеческими костями и пропитанной, вместо воды, горячей кровью"⁴⁶.

Однако рабочий класс Сербии, по мнению Туцовича, несущий основное бремя военных экспедиций, не может оставаться равнодушным к этим мятежам; он должен потребовать положить им конец. А этот конец заключается не в разорении нив, сожжении деревень и уничтожении албанского населения. Мятежи прекратятся, когда по отношению к албанцам не будет проводиться нынешняя политика; источник мятежей находится не среди албанцев, а среди сербских правителей - указывает лидер ССДП. Сербская буржуазия и милитаризм совершили роковую историческую ошибку, попытавшись выйти на Адриатическое море не за счет заключения союза с албанцами, а за счет их подавления. В результате была совершена попытка "предумышленного убийства целой нации"; а наказанием для Сербии являются "недоверие и даже ненависть целого народа, который у нас здесь за спиной, более того, часть которого находится и на нашей территории, и который мы должны принимать в расчет в любой своей политической комбинации" - пишет Туцович⁴⁷.

Другое преступление против албанцев, продолжает автор, - это варварские действия по отношению к той части этого народа, которая является составной частью Сербского государства, а именно - чрезвычайный режим, установленный в Старой Сербии. Последствием могут стать лишь новые вооруженные выступления против сербского кровавого режима произвола и насилия.

Первая историческая ошибка сербских правителей, заключавшаяся в покушении на жизнь и самостоятельность всей Албании, и имевшая своим единственным результатом недоверие и ненависть целой нации, от которой Сербия значительной частью зависит, не может быть быстро и легко исправлена. Что же касается второго зла, то оно, продолжает Туцович, пока находится в нашей власти, и его необходимо лечить. Для этого "режим в новых областях, а особенно отношение к чужим нациям и, следовательно, и к албанцам необходимо поставить на демократическую, культурную и человеческую основу терпимости, совместной жизни и деятельности"; лекарство от мятежей заключается именно в этом, а не в кровавых репрессиях⁴⁸.

15 мая 1914 г. в газете "Радничке новине" была опубликована статья Туцовича "Тучи над уголком варварства", посвященная обострившемуся положению в Албании и охватившим ее вооруженным выступлениям против центральных властей. Автор отмечает, что нынешнее албанское восстание (если абстрагироваться от роли в нем религиозного фанатизма, племенного

сепаратизма и общей культурной отсталости) является реакцией на то беспомощное положение, в котором Албания оказалась вследствие столкновения на ее почве различных империалистических устремлений как между собой, так и с феодальными правителями внутри страны. Албанский народ, несмотря на то, что его организованные национальные силы находятся на пути становления, и уровень их развития еще недостаточен для появления единого движения за национальное освобождение, тем не менее инстинктивно пришел к пониманию того факта, что нынешнее положение не отвечает его стремлениям, "и этого было достаточно, чтобы он выступил против него с упорством и самоотверженностью патриархальцев и мобильностью исторически необремененных народных масс. Режим иностранных влияний получил тот же ответ, что и режим сербской военщины в конце прошлого года"⁴⁹.

Одновременно, как указывает автор, следует учитывать тот факт, что в условиях современного уровня развития европейского капитализма, когда какой-либо народ становится объектом завоевательной капиталистической политики, каждое его движение, каким бы естественным и оправданным оно ни было, любое политическое событие даже в таком скромном уголке Европы, как албанские скалы, становится мировым событием и фактом, учитываемом в международных отношениях. В связи с этим великие державы готовятся к "интервенции", к вмешательству во внутренние дела Албании, предполагая, что албанское движение является причиной, а не следствием этого вмешательства. Однако готовность к интервенции еще сама по себе не означает ее возможность. Последняя во многом зависит от соотношения сил на международной арене. В связи с этим в настоящий момент существуют два варианта. Если ведущие капиталистические государства найдут общую основу для заключения совместной договоренности, тогда "интервенция "культурной" Европы во внутренние дела "дикой" Албании будет целым рядом варварств и дикостей"; в случае же односторонней интервенции с чьей-либо стороны, обострится общая обстановка в Европе, и, возможно, возникнет новый военный кризис⁵⁰.

Сложившаяся ситуация, по мнению Туцовича, еще больше требует от Сербии осмотрительности в проведении албанской политики. Сербская социал-демократия - напоминает автор - в этих условиях первая сбросила патриотическую и национальную вуаль с "безумного албанского похода и безрассудной албанской политики" Сербии, а затем это сделали и сами сербские правители своей борьбой за власть и "приоритетное право грабежа в завоеванных областях"⁵¹.

В борьбе за пропаганду партийных установок по албанскому вопросу сербские социал-демократы активно использовали парламентскую трибуну. Как подчеркивалось в отчете Главного партийного управления ССДП X съезду партии, состоявшемуся 30 января - 1 февраля 1914 г., - весной 1913 г. "на повестку дня в Народной скупщине не выносилось ничего, чтобы наши депутаты не брали слово, всегда начиная и завершая каждую свою речь одним и тем же требованием: осуществить демобилизацию армии, вернуться к миру, достичь объединения балканских народов в федерации балканских республик"⁵².

На заседании Скупщины 8 апреля 1913 г., выступая в дебатах о предложении финансового комитета продлить действие государственного бюджета 1912 г. на оставшиеся восемь месяцев 1913 г., депутат от ССДП Т. Кацлерович отметил, что на освобожденные в ходе войны с Турцией области (в том числе с албанским населением) должны быть распространены гражданская власть и действие парламентской системы вместо того всевластия Верховного военного командования, которое там сейчас существует. Кроме того, он

обвинил правительство в том, что оно вплоть до нынешней сессии не предоставляло Скупщине какого-либо отчета или сообщения о своих действиях. Мы, указал депутат от ССДП, "как народные посланники и как Народная скупщина не имеем никаких оповещений и не знаем, какую политику правительство проводило в Албании, что оно хотело там, почему вело военные операции, почему эта армия сейчас должна возвратиться..."⁵³.

На заседании Скупщины 9 апреля 1913 г. в выступлении по поводу правительственного проекта строительства новых железных дорог другой депутат от ССДП, Д. Лапчевич указал, что в настоящее время главной задачей Сербии является создание таможенного союза путем заключения соответствующих соглашений со всеми балканскими государствами, в том числе и с Албанией, что привело бы к нормализации действующей и созданию новой структуры и сети транспортных путей на Балканах, а Сербия получила бы выход к новым портам и торговым путям.

Осенью 1913 г., во время вооруженных столкновений на сербо-албанской границе, Лапчевич и Кацлерович дважды на заседаниях Скупщины голосовали против правительственных законопроектов. 12 октября - против увеличения на 20 млн. динаров военного кредита, необходимого для содержания армии, демобилизация которой началась после 1 августа 1913 г., а 18 октября - против внеочередного кредита в 10 млн. динаров в связи с событиями на албанской границе.

В своем выступлении на заседании Народной скупщины, состоявшемся 6 февраля 1914 г. во время дебатов по поводу сербо-албанских столкновений осенью 1913 г., Лапчевич констатировал, что правительственная политика по отношению к Албании была "ошибочной, вредной и несчастливой как для свободы албанского народа, так и для мира и спокойствия сербского народа", и указал, что происшедшие столкновения не были и не будут последними⁵⁴.

Выступая в Скупщине 18 июля 1914 г. (в этот период заседания из-за опасности войны с Австро-Венгрией проходили в Нише), Лапчевич обнародовал Декларацию ССДП в которой, в частности, говорилось, что одной из ошибок правительства являлось то, что "оно проводило агрессивную и военную политику по отношению к албанскому народу, с которым было необходимо крепить дружбу и союз"⁵⁵.

В борьбе за реализацию своих теоретических установок по албанскому вопросу ССДП не ограничивалась деятельностью в Скупщине. Не менее важной для нее являлись работа в массах, организация массовых собраний, митингов, демонстраций протеста.

На 15 сентября 1913 г. в Белграде ССДП запланировала проведение митинга против безработицы, значительно выросшей после Балканских войн; причем дата его проведения и тема были определены заранее. Однако после того, как в этот день было опубликовано правительственное сообщение о новой мобилизации и начале военных действий, митинг по призыву ССДП был превращен в массовую манифестацию против политики, "которая порождает войны и ведет народы на бойни"⁵⁶. Она завершилась принятием резолюции, в которой говорилось, что рабочий митинг

"1. Осуждает политику, которая, вместо объединения, обусловливающего мир, ведет к разделу Балкан, а в связи с этим и к постоянным трениям и истребительным войнам.

2. Протестует против завоевательных устремлений буржуазии, которая, стремясь к морю, ведет страну в кровавую авантюру, связанную с необозримыми несчастьями".

В связи с этим пролетариат "выражает свою решительную оппозицию политике, которая ведет сербский народ на бойню за эгоистические интере-

сы монархии, милитаристской клики, карьеристской бюрократии и эгоистичной и алчной буржуазии"⁵⁷.

22 сентября 1913 г. в Белграде в Народном доме по инициативе Секретариата женщин-социал-демократов был проведен массовый митинг, в котором приняли участие в основном женщины, чьи мужья и родственники были военнообязанными. Он был созван в связи с новым походом сербских войск против Албании непосредственно после проведенной новой мобилизации. На митинге женщин, "которые пришли выразить протест против войны, против дороговизны, против равнодушия общинного управления, против собственников квартир", выступил и Д. Попович - в то время редактор газеты "Радничке новине"⁵⁸.

Он указал, что новая, третья, Балканская война вызвана, косвенно или прямо, сербским правительством. Буржуазия оправдывает этот поход жизненной необходимостью для Сербии получить выход на Адриатическое море и освободиться от экономической зависимости от Австро-Венгрии. ССДП, выступая представителем и защитником не только особых интересов рабочего класса, но и общих культурных интересов всей нации, учитывает и не отрицает эти потребности. Однако она находит, что "путь и способ, которыми собираются удовлетворить эти потребности, являются и варварскими, и безрезультатными; сербский народ не имеет права обеспечивать себе жизнь таким образом, что задушит албанский народ; а свою потребность он лучше всего удовлетворит, если вступит в тесную общность с албанцами и если будет с ними помогать друг другу и совместно развиваться"⁵⁹.

18 февраля 1914 г. в городе Чачак по инициативе местной организации ССДП был проведен митинг с осуждением антинародной политики сербского правительства в период Балканских войн, на котором присутствовало около 500 человек; причем примерно половина собравшихся не принадлежала к партии. Тем не менее, по свидетельству газеты "Радничке новине" от 17 марта 1914 г. (опубликованное в газете сообщение было написано Д. Туцовичем), "докладчики (З. Тодорович и Туцович. - П. И.) были выслушаны с вниманием и одобрением". Выступавшие подчеркнули, что военный поход против Албании является непростительной ошибкой, ибо он представляет собой "преступление против принципа национальностей". Между тем, правительство, осуждавшее преследования Австро-Венгрией сербов в Венгрии и Боснии как "преступление против современного принципа национализма", не видит ничего аморального в том, что Сербия пыталась "проглотить" Албанию. Одновременно на митинге было указано, что "классово сознательный пролетариат под руководством социальной демократии никогда не отступит в своей борьбе за федерацию балканских республик"⁶⁰.

В связи с обострившейся ситуацией на сербо-албанской границе осенью 1913 г. ССДП 16 сентября направила Международному социалистическому бюро (исполнительный орган II Интернационала со штаб-квартирой в Брюсселе) отдельное письмо, озаглавленное "Письмо Сербской социал-демократической партии по поводу подавления албанского восстания".

Сербское правительство - указывалось в письме - после одиннадцати месяцев непрерывных военных действий толкает страну к новой войне, на этот раз с Албанией. В ее разжигании, по мнению социал-демократов, определяющую роль сыграли внешние силы, в первую очередь Австро-Венгрия и Италия, которые подстрекают албанцев, обещая им расширение территории в южном, восточном и северном направлениях. Однако, вероятно, и стремления Сербии продвинуть свою границу на запад и получить выход на Адриатическое море имеют под собой не менее "надежную" основу в лице государств Тройственного согласия. Кроме того, сербское правительство пользу-

ется всемерной поддержкой собственной буржуазии, "которая лелеет безумное желание выхода на море"⁶¹.

Далее в письме рассказывается о митинге, проведенном 15 сентября 1913 г. в Белграде, и приводится принятая на нем резолюция протеста. Одновременно социал-демократы указывают на возникшую в результате этой войны опасность нового обострения международной обстановки, прежде всего, в районе Средиземного моря и Передней Азии. "Мы же со своей стороны - говорится в заключении - и в будущем, как и до сих пор, будем добросовестно выполнять свои социалистические обязанности"⁶².

Разумеется, официальный Белград не воспринял критику в свой адрес со стороны ССДП и не взял на вооружение ее программу решения албанского и в более широком смысле национального вопроса. Начавшаяся летом 1914 г. первая мировая война тем более заставляла сербские власти действовать военными, а не политическими методами. Великие державы, хотя и констатировали массовые нарушения законов ведения военных действий всеми участниками Балканских войн на землях, где исторически проживали "народы, перемешанные в неразделимое переплетение языков и религий, антагонистических народов и национальностей", - решали в регионе свои задачи⁶³. Сам же Димитрие Туцович погиб в ноябре 1914 г. в кровопролитной Колубарской битве с австрийской армией, и эта потеря стала для сербской социал-демократии невосполнимой...

Статья подготовлена при финансовой поддержке РГНФ в рамках исследовательского проекта РГНФ ("История Косово"), проект N 08 - 01 - 00495а.

Примечания

1. SIMEUNOVIC D. Teorijski koreni partije. Beograd. 1986, s. 158.

2. ТУЦОВИh Д. Сабрана дела. Кньига треhа. Београд. 1980, с. 42, 43.

3. Ibid., с. 44.

4. Ibid., с. 237.

5. Ibid., с. 238 - 239.

6. Ibid., с. 403.

7. Ibid., с. 473.

8. Ibid., с. 473 - 474.

9. ТУЦОВИh Д. Сабрана дела. Кньига седма. Београд. 1980, с. 72.

10. Ibid., с. 73.

11. Ibid., с. 74.

12. Ibid.

13. Ibid., с. 75.

14. Ibid., с. 76.

15. Ibid.

16. Ibid., с. 77.

17. Ibid., с. 133.

18. Ibid., с. 137.

19. Архив внешней политики Российской империи, ф. Политархив, оп. 482, д. 530, л. 254; д. 531, л. 346, 348.

20. Там же, ф. Канцелярия. 1913 г, оп. 470, д. 113, л. 386.

21. Там же, ф. Политархив, оп. 482, д. 2091, л. 31.

22. Цит. по: Краткая история Албании. М. 1992, с. 250.

23. ТУЦОВИh Д. Сабрана дела. Кньига седма, с. 141.

24. Ibid., с. 142 - 143.

25. Ibid., с. 144 - 145.

26. БОГДАНОВИh Д. Кньига о Косову. Београд. 1990, с. 212 - 215.

27. ТУЦОВИh Д. Преписка. Титово Ужице. 1974, с. 214, 215, 260, 263, 264, 271.

28. ТУЦОВИh Д. Сабрана дела. Кньига осма. Београд. 1980, с. 17 - 19.

29. Ibid., с. 46.

30. Ibid., с. 47, 50.

31. Ibid., с. 53.

32. Ibid.

33. Ibid., с, 57.

34. Ibid., с. 62 - 63.

35. Ibid., с. 69.

36. Ibid., с. 71.

37. Ibid., с. 74, 77, 78.

38. Ibid., с. 81.

39. Ibid., с. 88, 90 - 91.

40. Ibid., с. 104, 105.

41. Ibid., с. 108 - 110.

42. Ibid., с. 136.

43. Ibid.

44. Ibid., с 137 - 138.

45. Ibid., с 169, 170.

46. Ibid., с 170.

47. Ibid., с. 171.

48. Ibid., с 171 - 172.

49. Ibid., с 267.

50. Ibid., с 267 - 268.

51. Ibid., с 268 - 269.

52. ТУЦОВИh Д. Сабрана дела. Кньига седма, с. 329.

53. Народна Скупштина. VIII, IX, X, XI, XII, XIII, XIV, XV, XVI, XVII, XVIII, XIX и XX редовни састанак држани 21, 26, 27, 29 и 30 марта; 2, 4, 5, 6, 8, 9, 10 и 11 априла 1913 године у редовном сазиву. Стенографски записници. Београд. 1913, с. 267.

54. DIMITRIJEVIC S. Socijalisticki radnicki pokret u Srbiji 1870 - 1918. Beograd. 1982, s. 214.

55. Историjски архив Комунистичке партиjе Jугославиjе. Т. III. Социjалистички покрет у Србиjи 1900 - 1919. Београд. 1950, с. 285.

56. ЛАПЧЕВИh Д. Рат и Српска социjална демократиjа. Београд. 1925, с. 115 - 116.

57. ТУЦОВИh Д. Сабрана дела. Кньига седма, с. 334.

58. Радничке новине, 25.IX.1913.

59. ПОПОВИh Д. Сабрана дела. Кньига друга. Београд. 1985, с. 262 - 263.

60. ТУЦОВИh Д. Сабрана дела. Кньига осма, с. 165, 167, 168.

61. ЛАПЧЕВИh Д. Рат и Српска социjална демократиjа. Београд. 1925, с. 115 - 116.

62. Ibid., с. 117.

63. Report of the International Commission to Inquire into the Causes and Conduct of the Balkan Wars. Washington. 1914, p. 3.

Publisher:

Permanent link for scientific papers (for citations):

Found source (search robot):

Publication author(s) - П. А. Искендеров:

Comments: