А. ХРЕНКОВ, Кандидат исторических наук
Едва ли красноармеец Алексей Соколов, тяжело раненный на Карельском перешейке зимой 1939 - 1940 гг. при штурме "линии Маннергейма", мог предполагать, что когда-нибудь его внук будет корпеть в архивах, увлеченно отыскивая подробности биографии этого самого Маннергейма. Впрочем, это, пожалуй, не совсем верно, как раз не "этого самого" - амбициозного и неуступчивого маршала маленькой финской армии, дерзнувшей бросить вызов "великому и ужасному" восточному соседу - а другого, малоизвестного нам Маннергейма, офицера русской гвардии, героя русско-японской войны, разведчика Генштаба, путешественника и исследователя Востока, о котором в Советском Союзе почти ничего не знали, да и в нынешней России практически не знают.
А начиналось все так. Незадолго до окончания русско-японской войны находившийся в действующей армии подполковник Нежинского драгунского полка1 Карл Густав Маннергейм обратился в Генеральный штаб с рапортом, в котором обращал внимание на плохое качество имеющегося в войсках картографического материала, затруднявшее ведение боевых действий, и ходатайствовал о разрешении ему отправиться в рекогносцировочную экспедицию по Южной Монголии и Северо-Западному Китаю2 .
Предложением Маннергейма в Генштабе заинтересовались. Однако ввиду непростой внешнеполитической обстановки, сложившейся к исходу русско-японской войны, военное министерство обратилось в МИД с запросом, не встречается ли со стороны дипломатического ведомства препятствий к таковой командировке. Препятствия встретились: министр иностранных дел граф В. Н. Ламздорф счел момент для командировки Маннергейма не слишком подходящим, в частности, по причине нахождения уже в Китае экспедиции подполковника Новицкого, и высказал мнение, что "слишком частые экспедиции в настоящее время могут возбудить подозрительность китайцев..."3 .
Несмотря на это, об инициативе Маннергейма в Генштабе не забыли. Когда в марте 1906 г. в Петербург приехал известный исследователь и крупный специал ...
Читать далее