1921 год 3 августа ...В нашей местности полный неурожай. Сена так мало, что крестьянам придется резать скот. Пуд сена 2000 руб., муки у нас нет уже больше месяца. Хорошо, что зимой удалось купить пудов 7 пшена, но и оно подходит к концу. Огород у нас недурной. Очень много бобов, тыквы, свеклы, помидоров. Капусты почти не будет. Гречиха была недурная, но в цвету вся выгорела. Несомненно, что зимой будет не недоедание, как раньше, а голод. По официальным сообщениям неурожай охватил 17 губерний. С 15-го августа начнутся занятия в Университете. Придется с большим трудом, урывками помогать своим убирать картофель и огородину. Когда начнутся морозы - брошу лекции и уеду в Татариновку: мне предлагают организовать мастерскую ульев и пчеловодных принадлежностей... 8 ноября ст. ст. Давно не писал. За последнее полугодие много работал на огороде и в поле и много читал. Мы живем тихо, однообразно, без волнений в настоящем и без надежд в будущем. Теперь, кажется, уже никто не надеется на близкий перелом и быстрое улучшение жизни. Все как будто примирились с нищетой и беспросветным однообразием. Революция, как бурный процесс, кончилась, по крайней мере здесь, в центре государства. На окраинах, как говорят приезжающие в Москву, большевизм еще не изжит. Здесь же б[ольшевиз]м в полном разложении. Одни уходят из коммунистов сами, других исключает из своей среды партия, и наконец большинство оставшихся еще в партии выпускают власть из своих рук. Везде встречаешь раскаивающихся, раскаявшихся ренегатов или просто плутов, которые с присущим вообще большевикам цинизмом открыто смеются сами над собой и над всей б[ольшевистс]кой затеей. Деморализация и развал достигли пирамидальных размеров. Никто не поверил бы несколько лет тому назад, что взяточничество, всевозможные хищения, воровство, бездействие и небрежность на службе могут вообще достигнуть таких размеров, как теперь. Здесь, в провинции, мелкие советские служащие, "работники", получающие жалование и паек, едва достаточные чтоб ... Читать далее